Борис присвистнул. Покрутил головой.
— Я раньше таких не видел. Опасная штучка.
— Еще бы, — откликнулся Нэд. — Одной хватит, чтобы разнести наш обоз вдребезги. А тут целый взвод!
Влад опустил бинокль, провожая броню хмурым взглядом.
Повернулся к Нэду.
— Хорошо технику знаешь? Изучал?
— Может быть. Не помню. — Тот не отрывал взгляда от машин, считал. Три штуки — взвод «Нон», шесть бронетранспортеров — это два взвода пехоты. И та машина с большой антенной — КШМ [* Командно-штабная машина]. Можно сказать — рота. Неплохая группа. От нас ничего не останется…
— Ну ты хватил! — буркнул Борис. — Мы тоже не с кухонными ножами. Восемь джипов, и на каждом крупняк или АГС. Добавь пару ПТУРов, гранатометы, автоматы. И тридцать пять боевиков. Они не лыком шиты, воевать умеют.
— Возможно… но боевики Зоны в основном вояки никакие. Налететь, выпустить пару магазинов… ну, пальнуть пару раз из гранатомета и резко слинять — это все, на что они способны. Обученности и дисциплины никакой, а без этого воевать нельзя.
— А как же караваны? А бои на западе? — вставил Влад. — Там ведь воюют по-настоящему…
— Я же сказал — в основном. В каждой банде есть хорошо натасканная группа. Они караваны и берут. Из засады. Довольно грамотно, иногда изобретательно. Но пользуются безалаберностью военных и их бардаком. При такой организации охраны колонн можно и все утащить. Поставить дело грамотно — засада накроется… медным тазом.
Борис слушал с интересом — Нэда иногда прорывало, он это знал от Седого. И попусту парень никогда не болтал.
— А на запад ушли сборные отряды наемников, лучших бойцов никто не опустит. Среди наемников профи есть, но их немного. Сюда едет сброд со всего мира, мало кто умеет работать на уровне.
— И что, — шевельнулся Влад, — против этих… на броне… никто не потянет?
— Не знаю, кто там, на броне, в деле не видел. Но на форпостах, сидя меж двух огней, иметь слабо подготовленный личный состав себе дороже. Думаю, и подготовка, и вооружение на должном уровне. Не случайно же ни одного чисто армейского каравана боевики ни разу не взяли.
— Верно, парень, — прогудел незаметно подошедший Кортиш. — Армейские караваны нам не по зубам. Хотя пощипать можем, есть чем.
Влад бросил встревоженный взгляд на боевика — как тот отреагирует на выпад в его сторону. Но Кортиш был спокоен.
— Есть, — согласился Нэд. — Но себе дороже. Ударить и отойти выйдет, а на долгий бой сил нет.
— Нам хватает и других целей. — Кортиш подошел ближе. — Соображаешь, я смотрю, в деле. Откуда такой умный?
— От мамы с папой.
— Ладно, — поспешил сменить тему Борис. — Что делать будем?
— Ждать. Броня далеко не уйдет, будет ходить вокруг. Мы заперты у гряды.
Борис досадливо поморщился. Задержка сама по себе опасна, но если их засекут… Он вспомнил стволы «Нон». Накроют капитально. А если вызовут подмогу… Караван, за который ему лично отвалили десять тысяч долларов, должен был дойти до места. Весь. Любой ценой.
— Ждем, — ответил на невысказанный вопрос Кортиш. — Пока ждем.
Нэд набрел на небольшой родник у поваленного дерева. Холодная вода ломила зубы, но была необычайно вкусной. Напившись, сел на пенек, вытянул ноги и запрокинул голову. Сделал несколько глубоких вдохов.
«Влипли. Если засекут — вызовут помощь. На форпостах вертолеты, дальнобойная артиллерия. Нас накроют. А потом подойдут две-три группы и возьмут в кольцо».
Нэд погладил ствольную коробку автомата, тронул спрятанную в кармашке гранату.
«Самое лучшее — сесть в тихом месте. Если, конечно, не будет команды на прорыв.
Если, конечно, не будет команды на прорыв. Тогда только уповать на скорость и на случай. И на косоглазость наводчиков орудий».
…Синий цвет способствует расслаблению, это известно. Однако долгое созерцание безукоризненно синего неба завораживает, вызывает заторможенность. И что-то делает с подсознанием, отчего оно начинает откалывать фортеля.
Это всплыло внезапно, проявилось перед глазами, словно картинка кино…
…Узкая грунтовая дорога с выбоинами вместо обочины и чахлой растительностью по краям. Метрах в тридцати от дороги каменистый взгорок, за ним ровный стол поля.
Картинка пошла влево, показала человека в камуфляжной форме, лежащего за пулеметом. Ствол направлен на дорогу. По напряженному лицу стекает пот, попадая в глаза. Человек недовольно шевелит губами и смахивает капли рукой…
Возникает БТР, стоящий поперек дороги. Видимо, человек, от лица которого Нэд смотрел странное кино, бежал к машине. Прыжок. Борт машины, открытый люк, темнота железной коробки. И — труп на месте водителя.
До этого момента звук отсутствовал, а здесь словно прорвало. Чей-то нетерпеливый крик: «…р-р, ты скоро?!»
Нэд вздрогнул, и картинка немедленно исчезла, словно вырубили кино. А в ушах еще звучал чужой голос. Кто-то обратился к прыгнувшему в люк по имени.
Дрожь прошла по коже Нэда, он ощутил странную ломоту и тяжесть в голове. И еще — испуг. Потому что прыгнувшим был он сам!
Это — воспоминание. Это — привет из прошлого. Прорыв памяти. Первый связный отрывок.
Ощущая сильное смятение, Нэд напряг память, пытаясь вспомнить что-нибудь еще. И перед глазами вдруг возникла новая картинка.