Они прошли по лестнице на второй этаж и свернули в длинный коридор. Оскар уверенно провел их к входу на зрительный ярус.
Оскар уверенно провел их к входу на зрительный ярус. Раскрыл двустворчатую дверь и прошел дальше.
— А вот и арена.
Нэд с Мечиславом подошли к ограждению и посмотрели вниз. На первом этаже в центре огромной площадки стоял ринг. Большой четырехугольник семь на семь. Вместо канатов металлическая сетка двухметровой высоты. Поверху сетки окантовка из резины. Пол ринга деревянный, входная дверца с правой стороны. А вокруг — места для зрителей. Нэд насчитал восемь рядов и целый ярус на небольшом возвышении. Второй и третий этажи сплошь усеяны креслами, на противоположной стороне огромное табло. Крыши нет, наверху установлены прожектора и лампы — бои проходят и ночью.
— Полторы тысячи вмещает. Бои, бывает, по два дня идут.
Гулкое эхо голоса прокатилось по зданию и ударило со всех сторон. Где-то наверху ветер с воем летал по узкой длинной трубе, и пронзительный свист вызывал дрожь.
Мечислав с Нэдом молча обозревали арену. Глаза скользили по стенам, изукрашенным надписями и вывесками, по рядам, замыкавшим ринг в кольцо, по десяткам ламп и прожекторов. Прямоугольник чистого неба выглядел чужеродным в черно-сером колоре здания.
Мечислав заметил небрежно брошенные носилки неподалеку от ринга.
— Отсюда живым кто-нибудь выходит?
— Только победители. Остальных уносят.
— Куда?
Оскар хмыкнул:
— В ближайшую подворотню. Там всегда грузовик стоит. Трупы свозят за город, на свалку. Сбросят в яму, бульдозер немного землей присыплет, и все. Когда ехали, свору собак видели? Это они на свалке трупы достают.
Мечислав зябко поежился, на угрюмом лице проступило смятение. Он глянул на Нэда. Тот спокойно осматривал этажи, но, видимо, мыслями был далеко отсюда.
— Ладно, хватит. Завтра насмотритесь. Может, в последний раз… Давайте на базар. Заодно и поедим.
— Что за базар? — перестав созерцать арену, спросил Нэд.
— Увидишь… — загадочно ответил Оскар.
Базар был с другой стороны города, джип то и дело останавливался дорога была заполнена машинами. Огромные «союры» и «мерседесы», юркие «котоны», пятнистые «маноги», «мустанги» бандитов спешили на базар и от него. По тротуарам пролетали мотоциклисты на своих «ямахах», «харлеях», «самватах».
Кое-как вырулив с дороги, Ковун повел джип дворами, и вскоре машина выехала на окраину огромного поля. Они затормозили у ограды, Оскар выскочил из машины и сказал:
— Пошли. Полюбуетесь базаром.
Нэд с Мечиславом немного отстали от боевика. Мечислав негромко проговорил:
— Слышал я о базаре. Но не думал, что он такой… гигантский.
— Где слышал?
Мечислав помрачнел, нехотя ответил:
— Давно, еще дома.
— В Ругии?
Мечислав кивнул. Нэд посмотрел на приятеля. Обычно тот не вспоминал прежнюю жизнь.
— Вся зараза здесь… А в Арланде всем наплевать, — бурчал под нос Мечислав. — Боятся…
— Чего?
Мечислав не ответил, Нэд видел, как шевелились его губы: тот беззвучно ругался.
Они шли по базару вдоль широченной грунтовой дороги, глядя по сторонам. Нэд потрясение крутил головой, не в силах представить такое.
Здесь торговали решительно всем: оружие от пистолета до гранатомета; машины всех типов, моделей, размеров, к ним топливо и запчасти; электронная техника — магнитофоны, телевизоры, видеоплееры, холодильники; одежда, обувь, продукты, вода, спиртное, сигареты.
Отдельно продавали косячки: сигаретки с марихуаной, анашой, кроме того: гашиш, насвай и другие наркотики — легкие, не дающие сильного привыкания.
К наркотикам в Зоне отношение было своеобразное. Никто никому не запрещал: хоть обкурись, хоть обжуйся, но попробуй на боевые выйти обкумаренным! Вытолкают в шею, не дадут денег и сошлют рабов пасти на плантации. То же самое касается спиртного.
Гладиаторы шли за Оскаром, не успевая вертеть головой. Народу здесь много: торговцы, покупатели, почти все боевики, но были люди и из Ламакеи. Тут же сновали торговые посредники, помощники главарей бандитов по хозяйству, отчаянные журналисты со всех стран, вольные рабочие с фабрик, плантаций, соседних поселков и деревень. Кто ходил один, кто со свитой охраны и помощников, все высматривали, ощупывали, вынюхивали — в прямом смысле — и неторопливо топали дальше.
Нэд не отрывал глаз от длинных столов и широких брезентовых покрывал, на которых были разложены образцы оружия. Пистолеты, револьверы, пистолет-пулеметы, автоматы, винтовки, пулеметы ручные и станковые, гранаты, подствольники, РПГ одноразовые, РПГ-7, ПЗРК, для любителей — АГС [* Подствольник — подствольный однозарядный гранатомет. Крепится к автомату или автоматической винтовке. АГС — автоматический гранатомет станковый], безоткатные орудия… Боеприпасы, ЗИПы, масленки…
Много оружия импортного, но, как заметил Нэд, в Зоне предпочтение отдавали отечественным маркам. Авторитет «Калашникова» неоспорим, его имеет каждый боевик, АКМС или АКМ — все предпочитали калибр 7,62.
Пистолеты на любителя — «магнумы», «кольты», «беретты» соперничали с «ТТ», «заурами», «вальтерами». Но и здесь первенство держал «стечкин» надежная машина для ближнего боя.