— Уши! Уши закройте! Иерихон!..
Кто успел — закрыл. Кто промедлил — окаменел, внимая лютому гневу камня, оскорбленного в лучших чувствах.
— У-у-у-а-а-а-о-о-о-ы-ы-ы!..
«Rassa do! — выругался Зануда. — Опять!»
Он уже наслушался в свое время. Акустические опыты академик Эрстед начал в Копенгагене, распугивая соседей и уличных котов. Специальные тампоны-затычки для ушей не помогали. И не должны были — Эрстеда-старшего интересовало влияние низких и высоких частот на психику, с целью излечения душевных болезней. Результат оказался блестящим — через неделю, после отчаянных протестов всего города, разом поздоровевшего, опыты пришлось перенести в Эльсинор.
Здесь же и смонтировали малый орган с уникальной системой труб. «Иерихоном» инструмент назвали после первого же испытания. Стены замка не рухнули, но воронам и лаборантам пришлось худо. Академик опыты временно прекратил, о результатах же отзывался с осторожностью:
«Мозги прочищает.
Но глупость не лечит».
— Он заткнулся? — Торвен оторвал ладони от ушей. — Слава богу, не воет…
Пальба тоже стихла.
— Гере Эрстед? — закричал со двора комендант Спанг-Кросбю. После лечения органом он плохо слышал, зато хорошо соображал. — Это правда вы? А где шведы?
— В Швеции, — буркнул Зануда.
Апофеоз [12]
— Что здесь происходит, господа?
Короля играет свита. Плохого короля. Настоящего монарха играть не надо. Он всюду король — и в тронном зале, и на поле сражения, и на грязных булыжниках Эльсинора.
Его Величество — и баста.
Красный мундир, синий огонь муара. Треуголка в золотом шитье. Памятная трость. Ольденбургский нос — вверх, левая нога отставлена. Сапог — начищенный до блеска, с серебряной пряжкой — притопнул, намекая, что терпение владыки скоро лопнет.
Фредерик VI, повелитель Дании, изволили посетить свой замок. Один — ни свиты, ни охраны. Высокий лысеющий старик, прямой, как его шпага.
Боже, храни короля!
— Лестница у нас есть? — вздохнул Эрстед.
Лестница нашлась — веревочная, с треснутыми перекладинами. Командир спустился быстро, Торвен замешкался. Больная нога так и норовила соскользнуть. А когда наконец-то коснулась земли — наступила на обломок доски и поехала в сторону, не иначе, по срочному делу. Он сумел устоять и запоздало сообразил, что остался без клюки.
Спасибо Эрстеду — взял под локоть.
Его Величество, сердясь, внимал сбивчивому рапорту коменданта. Не дослушал, взмахнул тростью, словно хотел ударить:
— Остальное расскажете трибуналу, корпорал ! [13]
— Государь! Я могу объяснить…
Трость вновь рассекла воздух.
— Отставной лейтенант Торвен! Передайте этому человеку, что у нас не осталось ушей для его объяснений. Их выслушают назначенные нами чиновники. От вас же мы требуем точного и ясного отчета по поводу ваших безобразий. Десять тысяч дьяволов! Шведский флот в проливе! В столице болтают о мятеже! Его якобинское величество Карл Юхан строчит письма во все концы Европы! Мы — мы! — видите ли, готовим войну!..
Бледные щеки пошли багровыми пятнами. Монарх разгневался не на шутку. Отставной лейтенант, покорствуя, склонил голову — и вдруг с горькой ясностью понял, что такого короля у Дании больше не будет. Кузен-наследник, любимец репортеров и передовых людей, спит с проектом конституции под подушкой, днем же сулит своим нетерпеливым приверженцам прогресс, реформы и отмену надоевшего «старья»…
Рыцари уходят.
— Думайте над каждым словом, отставной лейтенант Торвен. Иначе… Сто тысяч дьяволов! Клянусь Святым архиепископом Абасалоном, чье изображение…
— Дьявол с ним, с изображением, — вполне по-королевски перебил монарха Зануда. — Мятежа нет, и войны, к счастью, нет. На Эльсинор напали, государь. Склад и лаборатории уцелели. К сожалению, мы понесли потери. Убит сеньор-сержант Оге Ольсен, есть раненые…
Высочайшие ноздри грозно раздулись.
— И это — ваши оправдания? Их даже палач слушать не станет. О, вы с ним познакомитесь, обещаю! Державные злодеи! Святой Кнуд! Мы долго терпели, мы… Но вы-то сами, Торвен, надеюсь, не ранены? Да что вы шатаетесь, как пьяный боцман? Держите!..
Длань короля метнулась вперед, протягивая Державному Злодею трость, известную всей Дании.
.
Длань короля метнулась вперед, протягивая Державному Злодею трость, известную всей Дании. Злодей ломаться не стал, взял без колебаний.
— Благодарю, государь.
Когда подарок монарха впился в булыжник, Торбен Йене Торвен почувствовал себя монументом. Каменным болваном, невесть зачем установленным посреди музейного двора. Зонтики вешать, не иначе.
Подумав, он с трудом опустился на колено.
— Ваше величество…
Король отступил на шаг, моргнул, приоткрыл от изумления рот.
— Нижайше прошу — умоляю! — даровать прощение вашему наивернейшему подданному…
— Кому это? — с подозрением спросил Фредерик VI.
— Полковнику Андерсу Эрстеду. Когда б не он, вы нашли бы здесь руины — и наши трупы. Ваше величество! К стопам припадаю…
— Спятили, Торвен? Я что вам — Фридрих Барбаросса? Китайский богдыхан? Да встаньте же, перед людьми стыдно!..
Зануда не сдвинулся с места — прирос.
— Государь!..
— Не издевайтесь, хватит! — король застонал. — Эрстед, что вы смотрите? Помогите его поднять! Хорошо, хорошо, мы даруем милостивое прощение полковнику Андерсу Эрстеду! Возвращаем ему наше благоволение и все, чего он, подлец, хочет… Да встань ты наконец, Торвен!