— Интересно, — сказал Мазур. — Это что, предложение руки и сердца?
— А почему бы и нет? По?моему, ты не самовлюбленный и надутый дурак, которому унизительно выслушивать предложение первым… Разве плохая получилась бы парочка?
«Просто великолепная, — не без грусти подумал Мазур. — Представляю лицо вице?адмирала, когда ему докладывают: так, мол, и так, наш Кирилл Степанович дернул в Штаты, чтобы ожениться на восходящей кинозвезде. Стол кулаком проломит вице?адмирал вопреки обычной невозмутимости — когда в себя придет и три раза переспросит, поняв, что все же не ослышался…»
Он лихорадочно искал слова — и нашел, конечно.
..»
Он лихорадочно искал слова — и нашел, конечно.
— Я не говорю, что это плохая идея, — сказал он медленно. — Просто она чертовски неожиданная. Совершенно не думал ни на ком жениться. Даже отдаленных планов не строил…
Он повернул голову. Кимберли таращилась на него напряженно и словно бы со страхом, показалось даже, что вот?вот брызнут слезы. Нельзя было молчать.
— Иногда мне кажется, что ты самая лучшая девушка на свете, — сказал он, гладя ее щеку, шею, грудь. — Ты уж меня извини за киношные штампы, но я сто раз видел в кино, как девушка, получив этакое вот предложение, смущается и лепечет: это так неожиданно, я должна подумать… Я не смущен, но вот это и в самом деле чертовски неожиданно. И я не могу вот так, сразу, повернуть жизнь на сто восемьдесят градусов…
Он нес что?то еще, ласковое и убедительное, и, в конце концов, добился своего — она расслабилась, прикорнула в его объятиях, успокоилась. На твердой земле было бы гораздо проще, подумал Мазур не без грусти. Приволокнуться за кем?то еще, незаметно и грамотно ссору спровоцировать и уже не помириться ни за что. А на борту «Русалки» волочиться можно разве что за капитаном Монро или Билли Батом, чему ни одна собака не поверит…
Они бросили якорь возле очередного безымянного островка. Их уже была целая флотилия — «Русалка», «Ла Тортуга» и суденышко под названием «Стелла», зафрахтованное Дюфре, каковой, изволите видеть, вдруг не на шутку заразился кладоискательством. Настолько, что, не делая из этого большого секрета, вошел в пайщики к Джонни Марчичу. Нанял «Стеллу», двух аквалангистов откуда?то из Панамы, а на самом деле из Гаваны — и целых три корабля пустились на поиски испанского клада.
Все оттого, что Москва торопила, словно у кого?то в известном месте ощутилось шило. Вот и пришлось раздувать штаты, разбившись на три поисковых группы — о чем Кимберли и не подозревала, святая душа. Зато Билли Бат, видя этакий размах и ожидая со дня на день ораву журналистов, был на седьмом небе, отчего трезвым его не видели с отплытия.
— Ты что молчишь?
— Думаю, — сказал Мазур. — Что бы такого гнусного и отвратительного откопать в своем прошлом, чтобы ты от меня отшатнулась в ужасе и навсегда…
— Даже не думай. У меня здоровый плебейский вкус, как у всякой неглупой провинциалки. Я в тебе вижу… то, что вижу. И не поверю, если начнешь врать, будто у тебя восемь жен в восьми портах и три срока за фальшивые деньги…
«Ты бы и правде не поверила, случись такое чудо, чтобы она всплыла на свет, — подумал Мазур. — Как тут поверить…»
— Слышишь?
Она приподнялась на локтях, подавшись в сторону приоткрытого иллюминатора. Мазур старательно прислушался.
Над ними, высоко в ночном небе, кружил самолет — не особенно большой, судя по звуку мотора, не реактивный… Один винт, скорость невеликая… Звук кружил упорно: третий круг, четвертый, пятый, вот самолетик снизился, вновь стал выписывать круги, пошел еще ниже…
Кто?то целеустремленно интересовался флотилией. Пока что это вовсе не походило на реальную угрозу, но посмотреть стоит… Мазур проворно слез с узенькой койки, натянул плавки, накинул майку и, пройдя коротким узким коридорчиком, поднялся на палубу.
Пеший?Леший, добросовестно несший вахту, стоял на корме и смотрел в ночное небо. Покосившись на Мазура, он показал рукой. На фоне звезд пронеслась черная тень — ага, легкий гидросамолет на двух больших поплавках. В Пасагуа таких было множество, на них любили летать иные богатенькие туристы, обозревая с высоты райские острова… Но уж никак не ночью.
— Тревога? — вопросительно произнес Пеший?Леший совершенно спокойно.
— Подожди, — сказал Мазур. — Горячку пороть не будем…
На корме стоявшей неподалеку «Черепахи» появились Лаврик с Викингом, а на «Стелле» маячил кто?то из кубинцев. Гидроплан тем временем опускался ниже и ниже. Коснулся воды, рокоча мотором и оставляя за собой две борозды, промчался мимо, развернулся, сбрасывая скорость. Крохотный аэроплан, куда серьезную группу захвата — или шайку вооруженных до зубов гангстеров — ни за что не втиснешь…
Самолет остановился на волнах неподалеку, его помаленьку сносило. Распахнулась дверца, высунулся кто?то и закричал:
— Есть тут Джонни Марчич? Это «Русалка»?
— В чем дело? — отозвался Мазур спокойно.
— Спустите лодку, у меня пассажир! К борту не подойти, а на берег его не высадишь — не мальчик…
— Джонни, — послышался из второй распахнувшейся дверцы знакомый голос. — Спустите лодку, а то этот тип грозит меня попросту высадить на мелководье.