Может быть, это вообще не по его адресу?
Зря надеялся — когда ему оставалось до машины метров пять, дверцы враз распахнулись, оба вылезли и двинулись к нему: безусловные англосаксы, отнюдь не латиносы, и вряд ли пробыли здесь хотя бы неделю — физиономии абсолютно не тронуты загаром, словно они вчера еще торчали где?нибудь в Нью?Йорке или Лондоне…
— Мистер Марчейч?
— Я растроган, серьезно, — сказал Мазур, останавливаясь и окидывая их не самым дружеским взглядом. — Вы, сэр, первый, кто впервые за много лет сумел произнести мою фамилию с максимальным приближением к ее исконному звучанию… Браво, мои аплодисменты!
Оба незнакомца таращились на него угрюмо и неприязненно, так, словно прикидывали, откуда его начинать жрать — с головы или с хвоста. Конечно, Мазур мог и ошибаться, не телепат как?никак, но от обоих так и шибало этой дурниной — грозной непреклонностью, какую обожают напускать на себя полицейские всего мира.
— Нужно поговорить.
— Мне это, во всяком случае, совершенно не нужно, — сказал Мазур. — Уж простите, всю ночь веселился, устал, как собака… А вы, парни, что?то не похожи на людей, от которых можно ждать чего?то веселого…
Он посмотрел через плечо ближайшего. Человек во дворе его дома, до которого было всего?то метров двадцать, по?прежнему срубал своей тяпкой — ну да, это у него тяпка! — сорняки у самой ограды. Притворялся, будто не обращает на троицу у машины никакого внимания, но это было именно притворство — Мазур узнал в нем того смуглолицего, что вчера торчал на «Черепахе» с Лавриком. Уже легче. В случае чего обеспечена сокрушительная подмога с тыла. Это наверняка кубинский компаньеро, а о кубинцах у Мазура остались после Африки самые теплые воспоминания. Вполне возможно, с непритязательной тяпкой в руках этот барбудо умеет вытворять такое, на что иной и с автоматом не способен. Доводилось видеть…
— И все же.
— Слушайте, парни, — сказал Мазур. — Мне с вами разговаривать совершенно не о чем. Я человек законопослушный, ничего такого не совершал, а если у вас все же имеются какие?нибудь значки, хотелось бы взглянуть…
Тот, что с ним говорил, — второй так ни слова и не вымолвил — после короткого колебания достал черный кожаный бумажник и тряхнул им, держа горизонтально. Открылся большой солидный значок и удостоверение с огромными синими литерами «ФБР».
«Совсем интересно, — подумал Мазур. — Вообще?то по американским законам ФБР не имеет права работать за пределами страны — но какая же спецслужба соблюдает все законы и установления? Не смешите…»
А впрочем, они могли оказаться кем угодно — и ребятками из ЦРУ с фэбээровскими ксивами прикрытия, и какими?нибудь испанцами. Да вообще кем угодно. Как говорится, при современном развитии печатного дела на Западе.
..
— Выглядит убедительно, — сказал Мазур. — А вы уверены, что оно настоящее?
— Уверен.
— Ну и что? — пожал Мазур плечами. — Во?первых, я австралийский гражданин, а во?вторых, тут не Штаты… и не Англия. Так что пугайте такими бляхами толкачей наркоты где?нибудь в Бронксе… — завидев, что его собеседник грозно нахмурился, Мазур поднял ладонь: — Только, я вас умоляю, не надо меня пугать! Чует мое сердце, вы сейчас начнете талдычить, что способны мне доставить крупные неприятности, что у вас и тут все схвачено… Черт его знает. Может, способны, а может, и нет — учитывая, что у меня хвост ничуть не припачкан, я чист… Здесь, между прочим, есть независимая печать, на безрыбье готовая ухватиться за все, что хоть чуточку припахивает сенсацией… Как вы думаете, что скажет ваше начальство, когда прочтет в газетах о двух типах, бегающих по Пасагуа с удостоверениями ФБР наперевес? Скандал получится, точно…
— Почему вы так недружественно настроены? — спросил второй, выглядевший не столь зверообразно. — Коли вы порядочный и законопослушный гражданин…
— Вот именно поэтому, — сказал Мазур. — Кто не чувствует за собой вины, тому и необходимости нет тянуться перед вами в струнку. Логично?
— Возможно, — сказал тот. — Между прочим, моя фамилия Дрейк…
— Ах, черт возьми! — вылупил Мазур на него глаза. — Мистер Пол Дрейк, сподвижник великого адвоката Перри Мэйсона! Вы — герой моих любимых романов!
Дрейк с величайшим терпением сказал:
— Меня зовут не Пол, а Гас, я не знаю никакого адвоката Мэйсона и в жизни не читал этих ваших романов. Ну ладно, ладно, мистер Марчейч… можно мне называть вас попросту Джонни?
— Что за дело, Гас, — сказал Мазур. — Пойдем за угол, хватанем по рюмочке?
— В другой раз. Хорошо, Джонни. Вероятно, мы с самого начала взяли неверный тон… Прошу извинения, — последние два слова он произнес так, будто с превеликим трудом выговаривал сложнейшую фразу на незнакомом ему языке. — Вопрос, вероятно, следует поставить иначе — можете вы оказать нам услугу? Уделить пару минут? Как раз в качестве законопослушного гражданина?
Мазур сделал вид, будто раздумывает. На деле он и не собирался от них уходить — как?никак, был на работе. Непременно нужно знать, за каким чертом они приперлись…
— Ну, это другое дело, — сказал он, притворяясь, будто с усилием сменил гнев на милость. — Когда со мной по?хорошему, я тоже не хватаюсь за обрезок трубы… Валяйте.