Мазур поддержал:
— Только раньше, чем босс отвернет нам головы, мы из тебя, скота, выпустим кишки, а с этой подружкой, — он зловеще покосился в угол, — я сам еще и позабавлюсь так, что она приобретет массу полезного опыта… Вот только не проживет достаточно долго, чтобы этот опыт использовать.
— Что вам, собственно, нужно? — спросил Аугусто, глядя исподлобья. — Объясните толком.
Он был растерян и подавлен, но никоим образом не смят. Оставался еще запас прочности, без труда определил Мазур.
— Я тебе скажу, что нам нужно… — протянул Лаврик. — Чует мое сердце, как бы убедительно я тебя ни просил отозвать своих придурков, ты все равно не послушаешься. А если и согласишься для вида, наверняка есть какое?то кодовое слово, которое я, конечно же, не смогу распознать… Поэтому мы будем брать ту лодочку, не дожидаясь, когда сюда слетится орда суперменов в погонах. Если они нагрянут, наш парень и груз подвергнутся еще большему риску…
— Вы? — с откровенным презрением бросил Аугусто.
— Мы, — сказал Лаврик. — И не нужно кривить губы, как?никак мы уже повязали тебя вместе с твоим часовым… Думаю, и на теплоходе пройдет… Только раньше ты мне подробно расскажешь, сколько там твоих революционеров, чем они вооружены, и так далее.
.. А потом, легко догадаться, ты побудешь здесь под присмотром наших ребят — чтобы в случае чего с тобой можно было разобраться как следует…
— Нет, я не понимаю… — в голосе Аугусто звучало откровенное удивление и даже некий намек на веселость. — Вы что, хотите сказать, что намерены взять корабль? С нашими людьми?
— До тебя удивительно туго доходит, — сказал Лаврик. — Вот именно, взять. Так, чтобы твои ребята и пискнуть не успели. Что ты так таращишь глаза, недоносок? Знаешь, чем отличаются деловые люди вроде нас от возмутителей спокойствия вроде тебя? Да тем, что у нас при нужде найдутся специалисты на любой вкус. Если понадобится, и космический корабль запустим, вопрос только в деньгах, а для нас и это не вопрос… Ладно, некогда рассусоливать. Либо ты мне внятно и без промедления ответишь на все вопросы, либо мы с тобой начнем забавляться так, как ни одна полиция не посмеет из?за страха перед адвокатами и общественным мнением…
— А вы хорошо понимаете, с кем связываетесь? Если нет, советую для начала проконсультироваться у знающего человека. Наш Фронт — отнюдь не кучка авантюристов. Мы — серьезная и масштабная организация…
— Парень, — перебил Лаврик с ухмылкой, — так ведь то же самое можно сказать и о нас… А, в общем, мы в равном положении. Если ты провалишь дело — с тебя снимет три шкуры твое революционное командование. Если что?то случится с порошочком — наши боссы нас пустят поплавать в бетонных ластах. Вот только есть одна немаловажная деталь. Все неприятности, которые нам могут грозить от твоих разобиженных товарищей по борьбе за светлое будущее — еще где?то далеко впереди, в совершеннейшей неизвестности. А вот ты целиком и полностью у нас в руках. И, если мы не договоримся, покостыляешь на тот свет, не увидевши заката. Ну, я не знаю, может, тебе и приятно будет смотреть с того света, как нам пытаются отплатить… Ну, а если ты не особенно веришь в тот свет? Если для тебя сейчас кончится все и навсегда, то какое тебе удовольствие в том, что нас, возможно, и достанут? А ведь могут и не достать…
— Определенно, не достанут, — сказал Мазур.
— Одним словом, для нас реальной опасности нет, а вот для тебя… — сказал Лаврик. — Ну, будешь ты красиво петь, птаха божья? Для начала, из чистого любопытства, мне хотелось бы знать, какие требования твои скоты намерены выдвинуть. Мне просто интересно…
Лежавшая в углу женщина вдруг что?то затараторила по?испански. Мазур не разобрал ни словечка, а Лаврик, неплохо владевший кастильским наречием, наоборот, прислушался внимательно. Обернулся к Мазуру:
— Девочка испугалась, но голова у нее работает. Она говорит своему фельдмаршалу, что мы, точно, не из полиции — иначе бы не стали спрашивать про требования. Требования те, на судне, выдвинули еще час назад, и полиция о них пока что не сообщала газетчикам…
— А она у тебя совсем не глупая, Аугусто, — сказал Лаврик, небрежно дернув подбородком в сторону пленницы. — Моментально сообразила, что к чему… Ты ее, случайно, не трахаешь? Если трахаешь, это отлично. Мы за нее сначала возьмемся, чтобы тебе стало неуютно и мерзко, дружище!
Перехватив его взгляд, Мазур без всякого внутреннего сопротивления поднялся. Огляделся в поисках подходящего реквизита, взял пустую бутылочку из?под какого?то местного прохладительного, примерился и грохнул ею об угол подоконника. Получилось именно то, к чему он стремился: горлышко осталось целым, и из него торчал, как штык, длинный острый осколок самого жуткого вида.
Вразвалочку он подошел к лежащей, присел на корточки и, помаячив у нее перед глазами жуткой стеклянной занозой, сказал прямо?таки задушевно:
— Ты только не подумай, детка, ничего личного…
.. Но нам, знаешь ли, и в самом деле оторвут головы, если мы нынче же ночью не заберем оттуда нашего парня с порошочком. Где уж тут оставаться джентльменами… Короче, ты сама догадаешься, куда я тебе сейчас засуну это стеклышко, или тебе сказать по буквам?