Крошка Паша шумно перевалился на палубу, за ним последовал Викинг. Мельком глянув в ту сторону, Мазур убедился, что винт свободен. За кормой плавала масса зеленоватых обрезков.
— Твоя убираться подальше от святилища великий Мусумба! — орал негр, патетически потрясая жердью. — Или будет плохо?плохо!
— Слушайте, ребята, — сказал Мазур громко и убедительно. — Объясните по?хорошему, в чем дело…
Катер справа, рокотнув мотором, сорвался с места. Белый, отбросив жестянку, достал канистру, открыл ее и, перегнувшись за борт, стал лить в волны прозрачную жидкость. Моментально донесся резкий запах бензина.
— Заводи мотор, — сквозь зубы проговорил Мазур.
Викинг кивнул и кинулся в рубку. Катер подошел еще ближе, человек на носу сосредоточенно плескал из канистры — так, что бензин попал уже не только в воду, но и на борт «Ла Тортуги».
Второй держал на виду большую зажигалку, многозначительно маяча ею перед Мазуром.
Второй катер вдруг дернулся и унесся к острову. Швырнув опорожненную канистру в воду, белый прыгнул за штурвал. Второй поднял большим пальцем крышку зажигалки, сверкнул огонек… Катер умчался, — а зажигалка полетела в воду, и над ней моментально взвилось прозрачное пламя…
— Ходу! — рявкнул Мазур.
Под палубой надсадно взревел мотор. «Ла Тортуга» рванула в сторону, в лицо пахнуло жаром, но они вовремя успели, залитый бензином борт так и не вспыхнул.
— Стоп машина! — распорядился Мазур, когда они отошли на пару кабельтовых.
Оглянулся. Бензин уже догорел, море очистилось от пламени. Оба катера торчали примерно на том же месте, неизвестные хулиганы махали руками и орали все ту же ерунду про святилище и гнев Мусумбы.
Было совершенно ясно, что о нормальной работе придется забыть — по крайней мере, на сегодня.
— Курс на остров, — мрачно приказал Мазур.
Лаврик промолчал — и даже Мозговитый вопреки своему обычному занудству не стал встревать, напоминать о долге и задании Родины.
Похоже, он изрядно перетрусил.
Взяв Лаврика за локоть, Мазур отвел его на нос и тихонько сказал:
— Слушай, мне поневоле лезут в голову самые идиотские мысли… Может, там на дне и в самом деле лежит какой?то золотой галеон? И мы кому?то — как кость в горле?
— Мы бы знали, — сказал Лаврик.
— Тогда как ты все это объяснишь? — Мазур показал большим пальцем за плечо, на удалявшийся безымянный остров.
— Представления не имею, — отозвался Лаврик с чуточку виноватым видом.
— Но ведь должно же быть какое?то объяснение? — сказал Мазур. — Все это ничуть не похоже на обычное хулиганство — особенно если вспомнить про ночной фейерверк. Сам видишь, работать в таких условиях невозможно. Они нам работать не дадут… Ты уж придумай что?нибудь, друг милый, это как?никак твоя прямая обязанность… Или я не прав?
Лаврик сердито поджал губы, оглянулся назад. Там уже не видно было лодок, да и зеленый островок едва виднелся над горизонтом.
— Будь уверен, придумаю, — сказал он зло. — Разберемся…
…Оказалось, что их невезение на этом не кончилось. Впрочем, очередная неприятность серьезной вовсе не выглядела. Просто?напросто кто?то нахально занял их законное место на пирсе, оплаченное на три недели вперед. В промежутке меж безымянным корабликом ловца креветок и другим таким же суденышком, принадлежавшим неведомо чем промышлявшему веселому мулату — с обоими Мазур уже свел шапочное знакомство, как и подобает коммуникабельному страннику, — в аккурат на месте «Черепахи» стояло довольно внушительное судно — шестидесятифутовая двухмачтовая шхуна, выглядевшая чересчур чистенькой для корабля?работяги. Скорее уж яхта — конечно, не миллионера, а человека среднего достатка. За кормой повис в безветрии американский звездно?полосатый штандарт, а под ним красовались старательно начищенные медные буквы «Русалка». Шхуна выглядела далеко не новой, но содержавшейся в порядке.
На пирсе стоял старенький грузовичок с броской сине?красной надписью на борту «Грузовые перевозки Робинсона», и возле него что?то делали несколько человек, но Мазур к ним особенно не приглядывался, рассерженный этаким сюрпризом. Настроение и без того было не самое благодушное, а уж теперь…
Сделав знак Викингу подойти ближе — так что борт «Черепахи» глухо ткнулся о корму пришельца, — Мазур задрал голову и крикнул неприязненно:
— Эй, там, на «Русалке»!
Довольно долго ничего не происходило, потом на корме показались двое. Жилистый седой старикан крайне походил на капитана этой посудины, такой уж у него был вид, весьма даже морской, продубленный ветрами дедуля, в годах, но еще крепкий. Таких Мазур узнавал сразу, навидался.
Второй, наоборот, как две капли воды походил на классическую сухопутную крысу — низенький, вертлявый, лысоватый, совершенно не загоревший, с цветным платком на шее. Было в нем что?то от мелкого букмекера на скачках, а то и примитивного мошенника из портового кабака, готового по дешевке всучить то ли акции несуществующих золотых рудников, то ли карты морских кладов. Мазур немало помотался по свету и с подобной разновидностью хомо сапиенса был прекрасно знаком. Лысоватый категорически не гармонировал со шхуной — в противоположность седому.