— Маловато…
— Процент со всех денежек, что мы на той истории забашляем. Это только сначала придется платить журналистам, а потом уже нам начнут платить — за интервью, за рекламу… Мы обязательно сдерем с кого?нибудь за рекламу, за то, что Ким будет лопать именно эти шоколадки, носить именно эти часы, плавать на такой?то резиновой лодке, а не на сякой?то… В этом отношении у меня уже есть опыт: бижутерия, косметика, джинсы конкретных фирм, дело знакомое… Когда пойдут деньги — получите свой процент, без обмана!
Да мало ли на чем еще можно будет заработать, я ж с вами делюсь предварительными наметками.
..
— Ну вот что, — сказал Лаврик решительно. — Это все прекрасно, Билли. Меня, во всяком случае, убеждает. Но такие дела не решаются с маху…
— Кто ж спорит!
— Сделаем так, — сказал Лаврик тоном акулы с Уолл?Стрит. — Нам пора в море. А вечером, когда вернемся, мы с тобой сядем за бумаги — и вот тогда уже продумаем все железно, до тонкостей, так, чтобы выгода была обоюдной… Не налакаешься к тому времени, старина?
— Кто, я? Когда пахнет отличным проектом и деньгами? — Билли бешено огляделся и, уцапав свою бутылку, вмиг вылил ее содержимое в кухонную раковину — Видал? Когда замаячат неплохие бабки и нешуточная выгода, Билли Бат становится трезвехоньким, как стеклышко!
— Отлично, — сказал Лаврик. — Вечером, значит, все обсудим… а сейчас, извини, нам с Джонни нужно потолковать. О деталях…
Двигаясь непринужденно, но решительно, он поднял Билли со стула, сунул ему в руку портфель и вмиг выпроводил за дверь, прежде чем Билли сообразил, что можно и сопротивляться. Мазур видел в окно, как мистер Бат шагает вверх по тропинке, то и дело спотыкаясь — поскольку полностью отрешен от реальности, машет руками в воздухе, определенно подсчитывая грядущие прибыли и возводя в уме убедительнейшие декорации для будущих триумфальных маршей…
— Истина, бывает, глаголет устами не только младенца, но и дурака, — сказал Лаврик.
— То есть?
— Нужно соглашаться немедленно.
Мазур молча вылупил на него глаза.
— Вот именно, — сказал Лаврик без улыбки, с сосредоточенным лицом. — Потому что в создавшихся условиях лучшего расклада для нас и не придумать. Если у нас, кроме «Черепахи», будет еще и «Русалка», мы разобьемся на две тройки, сможем обработать за день вдвое большую площадь… Учитывая, как поджимает время и начальство нервничает, идеальный вариант…
— Репортеры, — напомнил Мазур. — Наши рожи на пленке…
— Ну, это меня как раз не беспокоит, — отрезал Лаврик. — Все равно они не свалятся на голову немедленно. А пока они сюда доберутся, мы успеем как следует поработать… Да и потом нетрудно придумать что?нибудь, чтобы как можно реже попадать в кадр. Если напрячь извилины, можно выдумать что?нибудь, уж это ты мне предоставь… В общем, как ни крути, а выгоды для нас от этой похмельной идеи пока что гораздо больше, чем для твоей очаровательной знакомой… А вот, кстати, и она, у нас сегодня, такое впечатление, прием… Я тебя умоляю, спровадь ее побыстрее — в море пора…
Мазур посмотрел в окно. Оба фэбээровца уже торчали возле своей машины, а Ким, пройдя мимо них, словно мимо пустого места, уже поднималась на крыльцо. Постучала для приличия и тут же распахнула скрипучую дверь, влетела в кухню.
Лаврик старательно изобразил, будто обмер от восторга и изумления, узрев восходящую звезду вот так запросто — даже челюсть слегка отвисла, а в глазах горело столь искреннее восхищение и почтение, что Мазур мысленно сплюнул. Даже не глянув на него, Кимберли бросилась к Мазуру, форменным образом вцепилась:
— Джонни, ты живой?!
— А что со мной должно было случиться? — пожал он плечами.
И показал за спиной Лаврику кулак. Тот, судя по его шагам, неторопливо вышел из кухни — но, зная его, Мазур не сомневался, что подслушивать будет все равно — разумеется, в интересах дела.
— Господи… — она прижалась всем телом, вздрагивая. — Ко мне только что приходили два типа…
— Знаю, — сказал Мазур. — Из ФБР. Я с ними тоже перекинулся словечком…
Он посмотрел в окно — тип по имени Гас так и торчал возле машины, беззастенчиво пялясь на них с легкой улыбочкой.
Я с ними тоже перекинулся словечком…
Он посмотрел в окно — тип по имени Гас так и торчал возле машины, беззастенчиво пялясь на них с легкой улыбочкой. Мазур послал ему яростный взгляд. Фэбээровец, нахально ухмыляясь, поднял большой палец, подмигнул, но все же сел в машину, и она укатила в сторону центра.
— Значит, ты уже знаешь?
— Про что?
— Про этого мерзавца, Аугусто…
— А что там с ним? — спросил Мазур серьезно. — Они мне ничего не рассказали толком, разве что задали кучу дурацких вопросов…
Кимберли подняла голову, заглянула ему в лицо:
— Оказывается, он террорист! Какие?то фронты, то ли боливийские, то ли колумбийские… В общем, откуда?то оттуда… Они мне долго мотали душу, потом все же соизволили рассказать, когда я им втолковала, что знакома с ним всего день, что познакомилась чисто случайно… Фронт национального освобождения… коммунистического протеста… в общем, что?то такое.
— Н?да, — сказал Мазур. — То?то он мне показался серьезным мальчиком, ничуть не похожим на бизнесмена… А это точно, никакой ошибки?