— Ага, тем лучше, — сказал Мазур. — Раз ты все слышал, нечего и рассказывать подробно… — у него вдруг возникло нешуточное подозрение. — Лаврик…
— А?
— Если ты мне и во фрак подсунул микрофончик по своей милой привычке…
— Да брось, — сказал Лаврик безмятежно. — Я же не извращенец. Была у меня такая идея, каюсь — но слишком быстро сообразил, что не услышал бы ничего, кроме ахов, стонов и признаний в беззаветной любви… Хороша девочка?
— Поди ты!
— Ну, ты уж тогда, как в том анекдоте — или по бабам не бегай, или помаду сотри и засосы на шее прикрой… Ладно, не бери в голову. Я тебе просто по?хорошему завидую — приятная лялька. Ты бы не мог ее между делом завербовать в интересах Родины?
— Поди ты!
— Нет, ну морду ты вымой немедленно, — сказал Лаврик, ухмыляясь. — А то Мозговитый мне и так все уши прожужжал насчет твоего поведения, пятнающего моральный облик строителя коммунизма, а узрит тебя такого обчмоканного — новую телегу накатает, зараза. Он уже в уме целую библиотеку сочинил и ждет не дождется, когда дорвется на Родине до бумаги…
Крутя головой, Мазур сбросил смокинг, прошел к старенькому водопроводному крану и принялся плескать в лицо теплой, отдающей ржавчиной водой.
— Где ребята? — спросил он, отфыркиваясь.
— На «Черепахе». Я их туда отправил твоим грозным именем, чтобы не сидели без дела. Пусть медяшку драят, что ли… И Мозговитого туда же загнал, а то у меня уже злости не хватает на этого советского патриота… Ну?ка, повернись. Вот теперь все в порядке. И, будь любезен, смокинг сложи поаккуратнее, мне ж его возвращать в ателье… Что ты встал, как пик Коммунизма?
Мазур не шевелился. Вновь прокручивал перед глазами все случившееся ночью. Пытался вспомнить, за какую пустяковинку зацепилась его тренированная память, о чем сигнализировало подсознание. Ага!
Вот эта троица, угрюмо зыркая, вереницей проходит мимо него в ворота. И это неправильно — эта несообразность, заноза в памяти… Ну да! Странные складки на пиджаках — и у первого, и у второго, и у третьего…
— Лаврик!
— Ну?
— У них под пиджаками, у всех трех, было что?то посерьезнее и габаритнее пистолей, — сказал Мазур. — То ли обрезы, то ли, что гораздо вероятнее, короткие автоматы. И ошибиться я никак не мог… Что за чертовня? Если они вслед за Аугусто приперлись на прием с трещотками под мышкой, значит, затевалось что?то серьезное… — он торжествующе выбросил руку. — И я им это сорвал!
— Каким образом?
— А, таких деталей ты не слышал, ты их и не мог слышать… — сказал Мазур. — Понимаешь, я не хотел скандала с мордобоем.
— Понимаешь, я не хотел скандала с мордобоем… и брякнул этому типу, что я, понимаешь ли, частный детектив из Штатов. Что среди публики — полдюжины моих ребят.
— А подоплека?
— А подоплека в том, что всех нас нанял ревнивый любовник мисс Кимберли, миллионер?самодур. Сечешь? Очень может быть, они попросту не рискнули затевать то, за чем пришли — коли уж среди гостей полдюжины неизвестных им в лицо шпионов, вполне возможно, вооруженных… Только что это — ограбление? Или нечто похуже? ФБР отирается тут же, эти типы, сдается мне, и в самом деле из ФБР… Ей же может и в самом деле грозить какая?то опасность…
— Охолонись, — сказал Лаврик бесстрастно. — Во?первых, ты не рыцарь с лифчиком прекрасной дамы на копье, а офицер на задании, не забыл? А во?вторых, можешь успокоиться. Они не вернутся.
— Кто они?
— Откуда я знаю? — пожал плечами Лаврик. — Остынь… Такая вот ситуация — я не знаю, кто они конкретно, но совершенно точно могу тебе сказать, что больше они не вернутся. Достаточно тебе? Не фыркай, не фыркай. Я тебя когда?нибудь обманывал? Было дело, недоговаривал, играл втемную… Но вот случалось, чтобы я тебя обманывал?
— Нет, — вынужден был признать Мазур.
— Вот то?то. Успокойся и не переживай за девочку. Они не вернутся, зуб даю.
Мазур пытливо посмотрел на него и мысленно махнул рукой. Если Лаврик хотел о чем?то умолчать, этого из него и клещами не вытянешь, бесполезно подкатываться. Оставалось поверить на слово, хоть и давалось это нелегко…
— Вот за что я тебя люблю, — сказал Лаврик, — так это за то, что ты без особых усилий ухитряешься на каждом задании завести какую?нибудь романтическую интрижку, да притом обставишь все так, что дома и не придерутся — все закономерно вытекает из развития событий… Завидно даже… А если серьезно — работать сегодня сможешь?
— Вполне, — сказал Мазур.
— Серьезно?
— Мы ж не пацаны… — поморщился Мазур.
— Вот и прекрасно. Тут пришло донесеньице… Над акваторией, примыкающей к Сент?Клементу, появился американский «Орион» и старательно утюжит небо, зараза… Соображаешь? Сент?Клемент от Пасагуа не так уж и далеко. Похоже, янкесы начинают в поиске сдвигаться западнее — в сторону реального места. На Сент?Клемент у них, по предварительным прикидкам, уйдет от трех до четырех дней, потом они пойдут западнее… то есть к Пасагуа. «Орион» со своей аппаратурой способен засечь нашу игрушку в два счета…
— Понятно… — сказал Мазур, и у него из головы моментально вылетело все постороннее.
— А посему Родина требует ударного труда… Полундра! — тихо прошипел Лаврик, бросив взгляд в окно. — К нам твой приятель зачем?то прется…
Глава четвертая
Зигзаги бизнеса
Мазур, уже успевший снять свой великосветский наряд до последней детали и аккуратно развесить его на стуле, посмотрел туда. Билли Бат, узревши его, радостно замахал рукой и рысцой направился к входной двери. В одной руке у него был солидный коричневый портфель с огромной золотой монограммой — истины ради необходимо уточнить, что инициалы мистера Бата с монограммой решительно не совпадали, — в другой — коричневый бумажный пакет. Издали нетрудно было определить, что у Билли наблюдались некоторые сложности с координацией — но никак нельзя было сказать, что он назюзюкался. Скорее, следуя неведомым ему классикам, как начал с позавчерашнего утра, так по сию пору как?то не получалось остановиться. Усугубил уже утречком совершенно по?российски.