— Ты к нам какими судьбами?
— То есть, как это? — хмыкнул Лаврик. — Как можно вас оставить без отеческого надзора парнишкам вроде меня? Ведь болвану ясно, что вы все, оказавшись в горниле буржуазных соблазнов, моментально разложились морально и идеологически, быть может, уже и запродались мировому империализму в обмен на бочку варенья, корзину печенья и доступных девочек?плохишек… Реагировать пора. Вот меня и послали измену искоренять… Чистосердечное признание — оно, знаешь, смягчает. Так что выкладывай по?доброму: кто тебя вербанул — янкесы или «интеллидженсы»? В сотрудничестве с парагвайцами я тебя не подозреваю, успокойся. Ну что такое парагвайцы? Мелочь пузатая, которой человек с понятием запродаваться не станет — неприлично…
— Самарин, тебе самому эти шуточки не надоели?
— Нет, — серьезно сказал Лаврик. — Профессия у меня такая — выявлять и противостоять. Вам легче, вы без всяких церемоний глотки режете, а мне за вами еще и бдеть… Вот и шуточки, соответственно… Кстати, не такие уж это и шуточки. На тебя, родной, уже доносец поступил. Только я прибыл, не успел еще лапти снять, как поступил на тебя сигнал..
На тебя, родной, уже доносец поступил. Только я прибыл, не успел еще лапти снять, как поступил на тебя сигнал… В измене тебя, правда, никто вплотную не обвиняет, но вот что касаемо твоего морального облика, недостойных советского офицера поступков, общего образа мыслей и действий… Тут, извини, такой компромат поступил, что впору партком собирать и ставить вопрос о пребывании в рядах…
— Мозговитый, сука, — сказал Мазур сквозь зубы. — Кому ж еще?
— Ты дьявольски проницателен, — ухмыльнулся Лаврик и после короткого раздумья глотнул из бутылки. — Я ведь присутствовал на его инструктаже, он прекрасно знает, что я и где я. Обрадовался мне, как отцу родному, чуть ли не на шею кинулся. И столько о тебе порассказал дрожащим от праведного возмущения голосом… Категорически неправильно ты себя ведешь, с его точки зрения. Шляешься по злачным местам, где тебя в два счета могут спровоцировать, скомпрометировать и завербовать. Бдительность утратил напрочь. С подозрительными лордами в карты дуешься, с подозрительными французами виски тянешь, с подозрительными девицами лясы точишь. Мало того, с кабацкими проститутками водишься и деньги казенные на них спускаешь. Да вдобавок еще и его пытался заставить с означенными девками хороводиться — без сомнения, для того, чтобы вовлечь в свои махинации, избежав тем самым контроля с его стороны. Одним словом, по его глубокому убеждению, ведешь ты себя кругом неправильно и подозрительно, пора тебя останавливать, пока не сбежал ты, скажем, к янкесам, чтобы и далее без помех предаваться буржуазным порокам… Ты башкой не верти, я не сам все это придумал, я, его полчаса слушал… Хорошо еще, что из?за специфики командировки у него нет возможности писать в инстанции, а то бы такую телегу на тебя накатал в сорок восемь адресов…
— С?сука, — повторил Мазур. — И откуда такие берутся?
— Воспитаны партией и советским государством, родной, — ханжеским тоном произнес Лаврик. — Слышал бы ты, в каких формулировках это было изложено, какими словами — насквозь политически правильными, жемчужина к жемчужине… Талант пропадает.
— И за что мне это божье наказание…
— Он хороший специалист, — сказал Лаврик. — Потому его к вам и сунули. А все остальное… Ну, куда денешься? Должны быть на свете и такие вот, насквозь правильные, хотя лично я насчет подобных…
— Он ведь еще и дома писать примется, тварь такая, — сказал Мазур с философской покорностью судьбе.
— Уж это непременно, — поддакнул Лаврик. — Но тут, знаешь ли, вступают в игру прекрасно тебе известные нюансы… Времена, сейчас, конечно, не те, чтобы глупая писанина качественно ломала жизнь, однако это еще не значит, что обойдется совершенно без последствий, смотря к кому бумага попадет, кто решит, что решит… Не надо тебе разжевывать, сам знаешь, не первый год лямку тянешь. И тем не менее — ты опять?таки прекрасно знаешь — бывают ситуации, когда на подобные телеги внимания не обращают вообще. Называется эта ситуация просто: «Победителей не судят». Уловил?
— Еще бы, — сказал Мазур.
— Вы обязаны отыскать этот агрегат как можно быстрее.
— Мать твою, — сказал Мазур. — Мы можем быть хотя бы уверены, что эта штука — где?то здесь?
— А что, тебе этого не говорили?
— Говорить?то говорили… Но мало ли что? Помнишь операцию «Сахара»?
— Век бы ее не помнить, — с чувством произнес Лаврик. — Нет, тут совсем другое. Она есть. Где?то на дне. На глубину уйти никак не могла — аккумуляторные батареи разрядились, не дотянула бы до абиссали…
— Мы что, до сих пор не имеем права знать, что ищем?
— Имеете, имеете, — сказал Лаврик.
— Это поначалу чья?то мудрая голова перегнула палку… Вы, родной, ищете «Ската». Новое слово в науке и технике. Беспилотный, если можно так выразиться, аппарат. Построен в подводном центре ВМС США — тебе?то не нужно объяснять, что это за шарашка… Управляется по кабелю с поверхности. Горизонтальные и вертикальные винты. Потрясающий «эффект присутствия»: кресло оператора на судне?носителе имеет несколько степеней свободы и обратную связь. На аппарате — два гидрофона и телекамера, у оператора — экран в шлеме и наушники. Я сам, разумеется, видеть этого не мог, но, по некоторым сведениям, у того, кто «Скатом» управляет, полная иллюзия, будто он находится внутри. Простота управления фантастическая. В Штатах, на первых испытаниях, кресло доверили двенадцатилетнему пацану, сынку кого?то из конструкторов, и он довольно долго и сноровисто с этой штукой управлялся…