Однако плач продолжался и слышался каждый день. И тогда все решили, что надоедливого холока надо съесть. Так они и сделали. Некоторое время все было спокойно, но потом все опять услышали странный шум. Одни называли это музыкой, другие — плачем. Звуки наполнили Дом, и от них невозможно было избавиться. В них стали слышаться слова. Потом появились картинки. Скоро все Единство уже могло различать мысли тех, кто был рядом.
Если этот миф — единственное, что у них есть с участием женщин, то ты сам можешь себе представить, как они относились ко мне. Никто не решался подойти ко мне близко. Только потом я поняла почему — они боялись, что я их укушу.
Больше я читать не мог. Впечатление было ошеломляющим. С этой женщиной надо что-то делать, но что я могу? Так или иначе, оставлять ее без присмотра просто немыслимо. Если не я, то кто-нибудь другой, все равно. Лору надо лечить, и лечить в стационаре. Позвонить Стюарту? В отличие от меня он хотя бы имеет право положить ее в больницу. Может быть, она продолжает ходить к нему? Тогда я могу со спокойной совестью умыть руки.
В клинике Форда мой вызов переключали шесть раз, пока кто-то согласился поговорить. Это был начальник отдела кадров.
— Доктор Стюарт скончался, — сказал он.
— Мне очень жаль.
— Вы его друг?
— Скорее знакомый. Какой ужас! На вид он был вполне здоров…
— Вы что, не читали газет?
У меня по спине побежали мурашки.
— Я уезжал в отпуск.
— Он был убит у себя дома две недели назад.
— Когда точно? — спросил я, когда ко мне вернулся дар речи.
— В позапрошлый четверг. Вечером.
Боже мой! В тот самый вечер, когда она меня ударила.
— Да, ужасно, — продолжал мой собеседник. — Стюарт был прекрасным специалистом. Просто в голове не укладывается, что у такого человека могли быть враги.
— Полиция кого-нибудь подозревает? — с трудом выговорил я.
— Нет. Пока полная загадка.
Повесив трубку, я ощутил прилив животного страха. Мне хотелось сесть на самолет, спрятаться где-нибудь за границей, сменить имя. Уйти в подполье, лечь на дно. В меня влюбилась криминальная психопатка.
Ночевать я напросился к приятелю-полицейскому, которому когда-то помог в трудную минуту. Он три месяца сидел на крэке, но сумел с моей помощью выкарабкаться, хотя семью все-таки потерял. Обзвонив знакомых, приятель сказал, что дело Стюарта расследует некий Джек Кифер. Произнося это имя, он скривился, будто укусил лимон.
— Что, плохо? — спросил я.
— Пять лет прослужил под его началом. Твердокаменный тип. Жил с матерью. Не завидую старушке.
С Кифером мы встретились в закусочной в центре города. После моих обычных извинений — я, разумеется, опоздал — он сразу взял быка за рога.
— Так вы говорите, она напала на вас в тот же вечер?
— Совершенно верно.
Он задал стандартные вопросы об обстоятельствах, времени, характере повреждений, записывая мои ответы в блокнот. Лицо Кифера было все покрыто оспинами, кожа сальная, курил он еще больше, чем я. Продолжая писать, он ехидно заметил:
— Вы на вид вполне способны справиться с женщиной…
— А вы когда-нибудь пытались надеть наручники на буйного психа? — парировал я.
Следователь улыбнулся.
— Я не подумал, извините. — Захлопнув блокнот, он задумчиво постучал кончиком карандаша по обложке. — Не нравится мне это дело. Кстати, вы моя первая зацепка, так что с меня причитается.
— Я буду очень рад, если вы ее поймаете. Невероятно сильная женщина.
— Вы хорошо знали Стюарта? — спросил Кифер.
— Вы хорошо знали Стюарта? — спросил Кифер.
— Не очень, — пожал я плечами. — Встречались один раз.
— Вы знали, что он имел обыкновение дружить с пациентками?
— Что?
— Да-да, было несколько эпизодов.
— Откуда вы знаете? — Следователь улыбнулся.
— Жена рассказала. Похоже, она была не слишком против.
— Звучит довольно подозрительно. А у нее есть алиби?
— Будем проверять, — хмыкнул он.
— А сами пациентки?
— Они все очень тепло о нем отзываются, многие пришли на похороны. — Кифер тоненько захихикал, и я окончательно решил позволить ему заплатить по счету. Поняв, что шутка не удалась, он со вздохом кивнул: — Есть и такая версия. Разрабатываем.
— Как умер Стюарт?
— Ну, вы понимаете, в прессе никаких подробностей не было. Его соседи большие шишки, они не хотели бы, чтобы их собственность упала в цене…
— Как он умер? — настойчиво повторил я.
— Смерть наступила в результате перелома шейных позвонков, но еще перед этим он получил значительные телесные повреждения.
— Перед этим? Вы уверены?
— Да.
Вот ведь интересная работа у людей, подумал я. Кифер снова закурил.
— Об этой женщине точно нет больше информации? — прищурился он.
— Разве что в клинике Форда. Я никаких записей не вел.
— Почему?
— Так она просила.
— Довольно странно, — с сомнением протянул он.
— Тогда я не придал этому значения.
— Ну ладно… Ваш телефон у меня есть. Если что будет, сообщим.
— Буду очень признателен. Не могу же я вечно прятаться.
— Похоже, она сильно вас напугала, — улыбнулся он. Чертов шутник.
— Да, — буркнул я, стараясь сохранять спокойствие. Кифер встал и взял со стола счет. Тут я спохватился.
— Так что насчет телесных повреждений?
Он странно посмотрел на меня, потом снова сел и окинул взглядом зал. Посетителей почти не было, только какая-то мамаша вытирала младенцу рот, измазанный мороженым.