— Эй, хватит спать на ходу! — позвал друзей Ратибор. — Эдак мы и до старости к Киеву не прибудем. Кони отдохнули, можно и на рысь перейти!
— Может до какого жилья успеем добраться, — безнадежно глянул на клубящиеся тучи Волк. — Ливень собирается не из слабых, небеса водой пропитались как рубаха потом в полденный зной. Тяжко в чистом поле придется…
Витязи подогнали коней и те охотно забухали копытами в насквозь пересохшую землю, меняя унылый шаг на скорую рысь. Ветер ударил в лицо влажной моросью, остатки сна разлетелись от его свежего, пропахшего пряными травами духа.
— Глядите, — привстал в стременах Сершхан. — Виднокрай как приблизился! На пяток верст видать, никак не далее. Словно белый свет от страха в клубочек съежился…
Запад замелькал сиреневым сполохом, грохотнуло далеко и могуче, словно великан молотом колол небесные горы.
— Ого! — Ратибор невольно вжал голову в плечи. — Что ж так Перуна разозлило? Али борется с кем?
— Нам-то по любому лучше держаться поодаль, — буркнул Волк. — Когда Боги воить решили, смертным лучше не вмешиваться.
— Оно верно, конечно, но со своего пути мы свернем едва ли. В этом и Боги нам не указ.
Коням передалась людская тревога, они без всяких понуканий прибавили ходу, перейдя почти в галоп. Пыль позади уже не клубилась, влажный воздух катал ее в дрожащие серые капли. Быстро темнело, хотя недавно минул полдень, тучи по кромке виднокрая все больше наливались неестественной густотой, далекие молнии секли по ним, как сабля по черному бархату.
— Ничего страшного! — попытался утешить друзей Сершхан. — Для полуденных земель это обычное дело. Целый год сушь без предела, а раз в несколько лет как вдарит такое вот… Бывает и города смывает с лика земного!
— Умеешь ты успокоить! — еще больше нахмурился Ратибор Теплый Ветер. — Только я сам с полудня, а такого буйства что-то не видывал…
— Ну… Ты все же с гор, а тут чистое поле. Должна быть и разница.
— Не пойму, — склонился на бок стрелок, пытаясь разглядеть что-то за конской шеей.
Должна быть и разница.
— Не пойму, — склонился на бок стрелок, пытаясь разглядеть что-то за конской шеей. — это зарница мерцает, или свет в оконце?
— Где? — навострил уши Волк.
— Да вон там, прям на полуночь. Видали?
— На зарницу не очень похоже, — пригляделся Сершхан. — Свет больно теплый. Скорее костер или отсвет масляной лампы. Правим туда! Коль Боги позволят, будет нам крыша над головою.
Ветер быстро крепчал, с запада, отголосками далекого ливня, неслась липкая морось. Зарницы мелькали все чаще, сливаясь в единое дрожащее марево, а гром навалился могучей лавиной, не смотря на даль крепко закладывая уши.
Огонь вдали мерцал все явственнее и вскоре показался зажатый меж покатых холмов городок, скорее даже большущая весь. Не смотря на отсутствие близкого леса, он был обнесен невысокой деревянной стеной, повсюду виднелись крыши больших теремов и добротных изб, видать бревна сплавлялись по реке с верховий.
— Это Олешье! — уверенно заявил Ратибор. — Вот мы и у цели.
— Вовремя… — облегченно вздохнул Волк.
Наступавшая непогодь согнала люд с улиц, даже воев на воротах видно не было, но в домах теплился огонь, дым поднимался к низким тучам и можно было представить, как тут бурлит жизнь в приветливые деньки.
У самой стены друзей окликнул грубоватый, привыкший командовать голос:
— Эй, кто такие? Претесь как жене в постель, спросу не просите…
— У кого просить-то? — усмехнулся Ратибор. — Ты бы хоть нос высунул! Мы Владимировы дружинники, путь держим в Киев, на подмогу свому князю, у него, кажут, беда приключилася. Надо бы подсобить. А ты сам что-нить слышал, что деется?
Стражник высунул чубатую голову из рубленного в стене оконца:
— Как не слышать! Чай ворог мимо нас по Днепру подымался, насилу сбереглись от него, схоронилися. Такую рать не каждого дня увидеть можно, но кроме числа у них сброя отменная, доспех выше всяких похвал, да и сами как на подбор. Тяжко вам придется, коль таких воевать удумали.
— Да ты за нас не беспокойся! Скажи лучше, можно проехать, али нет? Что вы за народ, коль путников на студеном ветру стоять заставляете?
— А кто вам мешает? Сами языками цепляетесь, а на меня потом все шишки валятся. Эдак всегда…
— Ладно те бурчать-то! Корчма у вас где?
— А вам какая потребна?
— Ближайшая! — уже без терпения выкрикнул стрелок. — С крышей и стенами.
— Да у нас все с крышами и стены у всех. Двери, правда, не всегда успевают вставлять, но это как повезет. Бывает и войдешь вроде в дверь, а к вечеру бац…
Он еще бубнил бы долго, истосковавшись по свежим ушам, но друзья не собирались встречать ливень под небом.
— Эй, добрый человек! — перебил стражника Сершхан. — Где все же у вас корчма?
— Так вам с дверями али без?
— Все едино! Лишь бы поближе.
— Тогда езжайте через ворота, потом шагов двадцать прямо, а там свернете вправо и доедете до резного терема в два поверха, от него…
— Слыш… — совсем разозлился Волк. — Ты не умничай, пальцем покажи!
Стражник пожал плечами и неопределенно ткнул за спину волосатым пальцем.
— Ты не умничай, пальцем покажи!
Стражник пожал плечами и неопределенно ткнул за спину волосатым пальцем. Яснее от этого не стало, но и стоять тут до вечера смысла не было, витязи переглянулись и пустили коней в город спокойным шагом.