Владимир обернулся к незнакомцу всем телом, глаза недоверчиво прошлись по нему сверху донизу.
— Эк ты мастак хвалиться. Хотя… Ты поясни, поясни! Я ведь не волхв, мысли читать не умею. Говори, не стесняйся! А то еще грохнешься тут от избытка чувств. Сколько у тебя тех молодцов, о которых баял и кто они такие?
— Тати. — честно признался Тризор, стараясь не глядеть на страшную морду верховного волхва. — Но они все у меня вот где!
Он накрепко сжал кулак, вытянув руку перед собой, а Владимир невесело усмехнулся:
— Дожили… Татей звать на подмогу. Стыдобища-то какая! Эх… Сколько их?
— Не меньше сотни, но могу и полторы набрать — дело не хитрое.
Белоян чуть слышно щелкнул зубами, а Микулка шумно отложил меч на стол. Владимир обернулся к друзьям, пытаясь прочесть в глазах хоть намек на подсказку — он никогда не старался тупо выпячивать безраздельную княжью власть, его горделивая молодость не боялась склонять голову перед мудростью да чужим опытом, хотя у самого с избытком хватало и того, и другого.
Ратибор отчетливо мотнул головой, всем своим видом выказывая недоверие к такой подмоге, волхв не шевельнулся, а Претич только пожал плечами, предано глядя в рот князю.
— И чего ты хочешь взамен? — пристально глянул князь на старосту.
— Ничего. Хочу послужить светлому князю.
— А… — понимающе кивнул Владимир. — Значит хочешь слишком многого, ежели сразу сказать не решаешься… Гляди, не перегни палку, а то вместо награды еще должен останешься. Лучше кажи правду. Боярином хочешь стать? Так это вряд ли! У меня их и так как собак.
Тризор молча мотнул головой, а князь удивленно вздернул брови.
— Нет? Удивительно. Чего же тогда? Уж не на мое ли место метишь?
Староста чуть улыбнулся и снова качнул головой. В его глазах постепенно разрастался живой душевный огонь, было видно, что он прекрасно знает чего хочет и готов пожертвовать жизнью за это.
Князь молчал, вглядываясь в лицо странного незнакомца, опыт подсказывал, что герой и бессеребреник не станет путаться с татями, но эти живые глаза, этот полный огня взгляд заставляли крепко задуматься, прежде чем вышибить ногой под зад…. Наверно такой же взгляд был и у самого Владимира, когда он робичем, юношей-оборванцем, шел к Святославу попытать счастья на княжение в Новгороде.
— Если предашь, — сказал наконец князь, — Я тебя на твоих же кишках повешу. Помни! Но помни и то, что все герои попадают в вирый. Все до единого. А уж земные награды хватают и вовсе горстями.
Что-то мелькнуло в глазах Тризора, но это был не страх, даже не трезвое раздумье, а только неукротимое желание поскорее начать то, для чего явился.
— Я готов… — тихо вымолвил он, предано глядя в глаза. — Ты только прикажи, княже, когда и где надо ударить.
Я сделаю все!
— Хрен с тобой… — Владимир устало махнул перемотанным кулаком. — Добро пожаловать на военный совет! Хотя такие советы больше пристало на пирах держать, но тут уж извини, не до пира, сам понимаешь. Погляди сюда — вот кусками бересты означен княжий терем, это конюшня, а вот вдоль этих улиц расселились их сотники и тысяцкие. В первую голову надо бить именно их, этим как раз Претич займется, а вот когда простые ратники выберутся из казарм в кутерьму городских проулков, тогда самое время для твоей ночной рати. Соображаешь?
Тризор молча кивнул, стараясь не показывать бушевавших чувств — никогда он еще не был так близко к заветной цели. Все слушали князя с не меньшим вниманием и только Претич чуть заметно нахмурился, не желая терпеть рядом с собой еще одного воеводу. Надо будет сказать какому-нить смышленому гридню, чтоб приглядел за этим глазастым… Чует сердце — беда за ним.
— Ну вот, вроде и все… — закончил Владимир. — Каждый свое место знает, а ударим сразу после обеда. Я тут не одну седьмицу живу, видал, что после обеда поляков хоть голыми руками бери — пожрать они тоже не дураки, вроде наших, да только двигаются после этого как сонные. Хотя расслабляться и не думайте, покуда у пеших патрулей обеда нет, такое вот у них правило. Все! На Богов надеяться надо, но самим не плошать. И до обеда не шастайте с оружием, не хватало только по дурости нарваться.
10.
Претич прекрасно знал, что слаженное войско продержится и без воеводы, а вот худая рать и с воеводой сможет разве что петухов погонять. Поэтому, не доверяя чужим глазам, он решил сам приглядеть за Тризором, а к обеду доложить князю об увиденном и присоединиться к своим.
Не смотря на огромный рост и могучее тело, он крался среди заброшенных домов западной окраины почти бесшумно. И хотя никто не учил выслеживать человека, но богатый охотничий опыт здорово помогал, ведь не раз и не два приходилось гонять подраненного оленя по лесам, через валежник, буераки и опасные гнилые болотца, легко пропуская десяток верст под привыкшими к ходьбе ногами. Сейчас даже проще — подорожная пыль скрадывает шаги, как тяжелый зной скрадывает звуки в мерцающем мареве, разваленные бревна и сиротливые печные трубы причудливо торчат из земли, напоминая жутковатых чудовищ и уродливые фигуры людей. В этой корявой сумятице затеряться легко, труднее не потерять из виду того, за кем смотришь.