— Это не украшение, — возразила я, — это просто источник сигнала SOS.
— Ага, — хмыкнула Мирна, — у тебя будет возможность объяснить это Инсилаю. Я в этом не участвую, разве что в качестве зрителя. Не люблю, когда на меня орут.
— Не будет он орать, — вздохнула я, — не та ситуация. Он — Волшебник, он поймет.
— Твоими бы устами… — проворчала Мирна. — Собирайся, солнце садится. Пора. Ох, чуть не забыла. Подожди, возьму свои таблетки от аллергии. В этой чертовой стране какая?то гадость расцвела махровым цветом, я скоро собственными слезами захлебнусь.
* * *
Наталья оценила крутизну ступенек и сняла босоножки, не рискнув спускаться по темной лестнице на высоченных шпильках. Лика помедлила и последовала ее примеру. Ронни покосился на Фиму и его бритоголовых коллег по бизнесу и предпочел спускаться последним. «Стукнут камушком по темечку, — мелькнуло в голове подмастерья, — и, считай, сделка состоялась. И пушки целы, и денежки в кармане». Но ничего подобного не произошло. После пятиминутного спуска вся компания оказалась перед изрядно поржавевшей железной дверью. Фима достал из кармана пистолет и начал выстукивать им какой?то замысловатый ритм по двери, при этом с нее обильно сыпалась ржавая перхоть. Еще минут пять компания слушала грохот металла о металл, потом послышались чьи?то шаркающие шаги, и дверь приоткрылась.
— И что случилось? — спросили из темноты.
— Открывай, дед, ОМОН пришел, — хмыкнул Фима.
— Я тебя умоляю, — дверь открылась нараспашку, явив гостям благообразного старичка лет семидесяти в тренировочных штанах с надписью «Пума», белой майке и замшевом клубном пиджаке от кутюр. — Фимочка, в тот день, когда ты пойдешь в ОМОН, я отдам всем, кому должен. Проходите. — Дед увидел Наташку с Ликой и глазки его плотоядно сверкнули. — Что ж ты не сказал, паршивец, что с вами, вахлаками, барышни будут. Даже угостить нечем, позор на мою голову. Мальчики, быстро за шампанским! — он покопался в кармане засаленного пиджака и извлек оттуда горсть смятых гривен. — Пирожных возьмите, фрукту.
— Не положено, — насупились бритоголовые.
— Это не твоя забота, что у меня здесь положено! — цыкнул дед. — Фима, объясни своим бандитам .
Ефим что?то сказал приятелям, и они потопали назад в город. Дедок застегнул пиджак на все пуговицы и галантно предложил дамам пройти «в его хижину». Хижина оказалась размером с небольшой аэродром, хоть и подземный. На металлических стеллажах лежали груды самого разного оружия, от суперсовременных винтовок с лазерным прицелом до штыков времен первой мировой войны. Ронни уставился на этот разномастный арсенал, и глаза его загорелись.
— Молодой человек понимает, — одобрительно прошуршал дед. — Ты, милый, пока погуляй, посмотри, а мы с Фимой и с барышнями поболтаем. Фимочка, девочки, у нас ужасно воспитан, просто безобразно, — дедок приподнявшись на цыпочки, приобнял за плечи Лику с Натальей. — Он выше того, чтоб представить дамам хозяина. Ну, что возьмешь, новая Одесса, а проблемы старые… Меня зовут Аркадий Леонардович, для вас, милые дамы, просто Аркаша.
— Наталья, — ошарашенная красноречием хозяина, пробормотала Наташка и после паузы добавила, указывая на подругу, — Анжелика.
— Очень приятно, очень приятно, — зашуршал шустрый Аркадий Леонардович .
В углу комнаты стояло огромное продавленное кожаное кресло с высокой спинкой и драными подлокотниками. Рядом — тяжеленный дубовый стол?бюро и красный плюшевый, изрядно потертый диван для гостей. На столе мирно соседствовали бронзовый письменный прибор с позеленевшими ангелами и пластмассовой шариковой ручкой в пузатой чернильнице, жидкокристаллический монитор, початая бутылка минеральной воды «Куяльник» и почему?то кассовый аппарат. Освещение обеспечивал модернистский светильник в форме большого матово?голубого шара на серебристом треножнике.
— Проходите, девочки, присаживайтесь, — Аркадий забурился в кресло и широким жестом указал гостям на диван. — Будьте, как дома. Старый Аркаша готов вас послушать и решить проблемы за небольшую комиссию, за очень небольшую…
— Утомил, Леопольдович, — проворчал Фима, — девочки спешат. Хвались товаром.
— По?моему, никто никуда не спешит, кроме отдельных назойливых личностей. Даже твои мальчики не торопятся, до ближайшего лотка — два шага, а их тю?тю. Может, они у тебя вежливые, в очереди стоят, или старушек через дорогу переводят? Таки у нас здесь давно ни очередей, ни старушек. На твоем месте я бы спросил у них, где они гуляют, такие шустрые.
Тут где?то вдали загрохотали в дверь.
— О, — обрадовался Аркадий Леонардович, — орлы твои прилетели, не прошло и года. За смертью посылать таких марафонцев, до мирового коммунизма доживешь .
— Торговать будем? — лениво спросил Фима.
— А как же, — немедленно согласился дед. — Вот выпьем шипучечки за знакомство и начнем, благословясь.
— Леопольдович, — хихикнул Фима, — ты ж вроде шампанским хвалился, и вдруг шипучка.
— Это я, Фимочка, мечтал, а пить мы будем суровую действительность. Шампанское за нас в Париже попьют. — Аркадий обернулся к девушкам. — Барышни! Присаживаемся, кушаем… не все так плохо. — Тут он вспомнил о Ронни. — А кавалер ваш к нам не присоединится? Счастливый возраст, он еще может выбирать между стреляющим хламом и юными прелестницами. А у меня, увы, остались только мои ржавые ружья.