Свет практически отсутствовал. Только несколько свечей да серебристо?голубой луч ночного света с потолка. В этом романтичном полумраке Ронни пританцовывал на столе под собственное пение. Его заунывные мотивы и гротескно замедленные движения придавали всему происходящему зловещий вид. Девицы, как зачарованные, сидели на корточках у стены, прихлопывая в такт танцору?одиночке. Физиономии у них при этом были ошалело туповатые, а глаза — стеклянные. Карикус Боря истерически вопил и прыгал в мойке, поднимая тучи брызг. Приглядевшись внимательнее, я понял, что скачет он по спящему в груде грязной посуды дракону. Целиком хранитель в раковине не уместился. Его хвост и морда торчали, как две коряги, правая при этом похрапывала.
Полуночники встретили мое появление восторженными криками, будто мы не виделись лет сто. Ронни, прервавшийся было на приветственный клич, продолжал извиваться в танце, прищелкивая пальцами и прицокивая каблуками. Карикус заорал: «Привет!», и запрыгал в усиленном режиме. Альвертина лениво поднялась с пола и полезла ко мне с объятьями и поцелуями, лепеча что?то о вечной любви и девичьей чести. С ума они здесь посходили, что ли?
Кое?как оторвав от себя ведьменка, я уставился на танцующего в темноте Рональда. Все?таки, почему на столе, пола ему мало? Кстати, что это он там себе под нос гундосит, что?то знакомое ужасно. Черт побери! Теперь я мог объяснить и танцы, и землетрясение, и чумные взоры общественности. Мало того, что Ронни плясал под песнь шаманов, он лавировал на столе среди дюжины пустых бутылок из?под имбирного пива. Чего нам всем не хватало, так это пьяного колдунка. Угробит и не заметит.
Рональд притопнул, и дом снова тряхнуло.
— Ронни, — осторожно позвал я начинающего шамана, пытаясь остановить его словами.
Ага, как бы не так! Рональд игриво подмигнул пространству между мной и Альвертиной и удвоил темп. При этом на полках загрохотала посуда, из кухонной плиты фонтаном брызнула вода, а из крана мойки полыхнуло огнем. Хорошо, дракон был пожароустойчив. Потоп и пожар в одном флаконе. Мечта спасателя!
Я оправился от изумления и стащил любителя пива со стола. Ронни сопротивлялся и рвался веселиться. Девицы недоумевали. Интересно, они тоже пива налакались или от шаманства осоловели? Несло от Рональда, как из пивной бочки. Ну, точно, набрался, как свинья, правильного пива. Насмотрелся рекламы, гаденыш. Надо чаще встречаться, чтоб всей толпой за эйрским. Вот только протрезвей, я с тобой побеседую о вреде пьянства и пивного алкоголизма в полудетском возрасте, ремнем по голой заднице.
Он все?таки успел извернуться, и руки?ноги мне как огнем обожгло. Вот некстати накрыло меня энергетическим кризисом. Ну, Рональд, ну, скотина! Я не стал дожидаться, пока он еще что?нибудь против меня выкинет, схватил подвернувшуюся мне под руку скалку, и перетянул разбушевавшегося любителя пива между лопаток. Ронни ужасно расстроился и от безудержного веселья напрямую перешел к безутешной скорби. Он всхлипнул и пробормотал заклинание Горгоны. Слава богу, в процессе произнесения он пару раз икнул, и колдовство не сработало, а то быть бы нам всем статуями на Варвариной кухне. Дальше либеральничать было опасно.
— Дай полотенце! — рявкнул я Альвертине.
Она, на удивление, послушалась. Видно, четко сработал тандем: инстинкт самосохранения и ангел?хранитель.
Для начала я заткнул юному алкоголику рот салфеткой, а когда он попытался действовать руками, связал их полотенцем.
Для начала я заткнул юному алкоголику рот салфеткой, а когда он попытался действовать руками, связал их полотенцем. Альвертина смотрела на все это сумасшедшими глазами и молчала. Воспитанная Алиса встала с пола и вежливо осведомилась:
— Что?то не так?
Ну, наконец, заметили. Ронни немного побузил, пытаясь освободиться, но очень быстро остыл и заснул прямо на полу.
— Вы тоже пивом баловались? — спросил я у девчонок, на всякий случай, делая строгие глаза.
— Нет, — открестилась хитрющая Альвертина.
— Немножко, по глоточку, — виновато призналась честная Алиса.
— Хорошо, вы хоть не колдуете спьяну! — проворчал я. — Вас что, не учили, что алкоголь это яд?
Я взвалил на плечо Ронни и понес его в гостиную. Девицы плелись следом. Дотащил, сгрузил на диван, развязал.
— Все, цирк окончен. Всем спокойной ночи. — Только сейчас я понял, как устал.
Девчонки топтались у дивана и уходить не собирались. Я похлопал Ронни по щекам. Не нравится мне его зеленая физиономия, как бы чего не вышло нехорошего. Рональд вздохнул и свернулся калачиком, как котенок. Вроде нормально. Ничего, в следующий раз подумает, кто пойдет за эйрским. Так, теперь с барышнями.
— Вы еще здесь? — не знаю, что они прочитали на моем лице, но девиц как ветром сдуло. Спать?то я сегодня буду?
Только я собрался к себе, как Ронни тихонько застонал и закопошился на диване, бормоча что?то о карусели и вертолетах. Так я и знал, действие второе. Ну почему опять я?
Может, обойдется? Ну, конечно, нет. Остаток ночи пришлось реанимировать юного любителя пива, бегая по дому с тазиками. Стоило бы, конечно, подписать на санитарные работы его собутыльниц, для наглядности антиалкогольной пропаганды, но, из мужской солидарности, пожалел паршивца. Уж больно вид у него был жалкий, не для дамских глаз. Чистило его всю ночь по полной программе. Очень хорошо. В ближайшие пару лет о своем пиве я могу не беспокоиться, уж кто?кто, а Ронни на него не посягнет. Напоследок напоил этого полупокойника крепким сладким чаем и с чувством выполненного долга завалился спать.