— Ее можно обольстить только предложением руки и сердца или шелестом наличных.
— Руку и сердце можешь оставить при себе, — проворчал Корн. — Попробуй ограничиться легким флиртом. Не поможет — возьмешь в сейфе пару сотен для шуршания. Только не забудь внести их в представительские расходы, не хватало еще платить налоги со взяток чужим секретаршам.
— Она не секретарша, она И.О., — сообщил Люцер. — Стал бы Локи работать с такой идиоткой.
— Ну, работает же, — пожал плечами Корн.
— Ага, работает! — усмехнулся Люцер. — Плетет втихаря какие?то интриги, а Севинч от звонков отбивается, чтобы посетители на гадостях сосредоточиться не мешали.
— Какие интриги? — насторожился Корн. — Откуда ты знаешь?
— Да весь город знает. Как Илка пропала, так сразу и началось.
— Считай, что я из другого города. Кто такая Илка, что там у них началось и при чем здесь Черный Локи со своими интригами?
— Илка — это его настоящая секретарша, та, что была до Севинч. Пока Локи по миру ходил, она здесь все хозяйство вела. Стерва, между прочим. Хуже Локи. А потом у них рокировочка вышла — Илка пропала, Локи нарисовался.
— Илка, Илка… что?то знакомое. Я ее знаю?
— Наверно. Блондиночка такая симпатичная с чернющими глазами. Года два, как на Волшебницу сдала. Про нее в свое время много болтали, потому что она Чародея не на Земле отрабатывала, а в коллегии Высшего.
— С чего бы такие привилегии?
— Так они с Инсилаем близнецы, и Чародеев одновременно получили. Чтобы они во время практики не спелись, их разделили. Илку — в коллегию, Илая — на Землю.
— И здесь без этого негодяя не обошлось! — с досадой воскликнул маг. — Ладно, с Локи что?
— Вернулся из Запределья на взводе, пообещал со всеми разобраться, снял со счета почти десять миллионов и захлопнулся в своей раковине.
— А интриги при чем?
— А чем ему в его раковине еще заниматься? Это же Черный Локи! Не завидую я тем, кто ему на хвост соли насыпал. Если он обещал разобраться — мало не покажется. А им ведь еще и этика заинтересовалась. Говорят, его Элрой лично допрашивал.
— Он с Великолепным судится, — машинально сказал маг, сосредоточившись на хвосте и анонимном послании.
— Кто, Локи? — не поверил Люцер. — Чудеса!
— Считает, что Велес виноват в его путешествии в Запределье.
— Я скорее поверю в то, что Локи в отместку зашвырнул ВВ в Ваурию, чем в то, что он пошел по этому поводу в суд.
— А куда Илка?то подевалась?
— Не знаю. Попробуйте у Лоры спросить, они, вроде, подруги. Ну и Локи, думаю, в курсе.
— Черт побери, да у них там целая шайка! — сложив воедино полученную информацию, возопил Корн.
— У кого? — оторопел Люцер, не привыкший к столь бурным проявлениям эмоций со стороны всегда сдержанного мага.
— Давить надо было этого змееныша лет десять назад, а не мораль ему читать! — продолжал бушевать Корн. — Уверен, вся эта заваруха Запредельная — Инсилаевых рук дело!
— Он?то здесь при чем?
— Да без него ни одна гадость в городе не обходится! Это не Волшебник, это кара небесная!
— Так его же нет, — растерянно напомнил Люцер.
— Это и настораживает. Раз затаился, значит, что?то замышляет. А он — пакостник похуже учителя своего драгоценного. Делай, что хочешь, но достучись до Локи. Мне необходимо с ним встретиться.
* * *
Мир раскололся и свет померк. Остался только тускло чадящий факел над головой и охапка соломы на полу, где, сжавшись в комок, пристроилось мое грешное тело. Не помню, как попал сюда, понятия не имею, где я и что со мной. Что же случилось, что я себя как зомби чувствую? Вроде ни кольца, ни Алисы, хотя их почерк. Ага, вспомнил, я пару суток отдыхал в Черной Башне. Тогда все ясно, могло быть хуже.
Яркий угол света прорезал темноту моего подвала, в вершине угла красовался советник. Длинный серо?стальной плащ и щеголеватые сапоги. Больше ничего не разглядеть. Что это у него в руках? Вот скотина. Принес с собой хрустальную чашу с водой. Взгляд мой, как зачарованный, остановился на живительной влаге. Чаша в руках советника медленно запотевала, я даже на расстоянии чувствовал прохладу воды.
— Пить хочешь? — усмехнулся Арси, заметив мой взгляд, и поставил чашу на пол в шаге от себя. Я промолчал в ответ, но глаза от воды отвел с большим трудом. Скажи я «да» и чертов советник или выльет воду на пол, или еще какую?нибудь гадость сотворит.
— Встань и возьми, — продолжил он, не двигаясь с места. — У арестантов слуг нет.
Легко сказать, встань, я и шевельнуться?то не могу. Подгоняемый жаждой, я все?таки исхитрился сесть на полу.
Хрустально?прозрачная вода притягивала мой взгляд, как магнит железные опилки. Хорошо, хоть Таур не видит, он бы от души порадовался, созерцая мою беспомощность.
Я отвернулся, пытаясь избавиться от искушения. Не помогло, прохладная вода все равно стояла перед глазами. Наваждение какое?то, ведь я даже в этом тухлом измерении могу прожить без воды не меньше месяца.
— Давай, давай, пошевеливайся, — буркнул Арси. — Мне, что, здесь целый день с тобой торчать?
Я отказался от своих бесполезных попыток встать и посмотрел на советника:
— Что до меня, господин Арси, я на вашем обществе не настаиваю.
— Понятно. Умру из принципа, — констатировал Арсик и, подняв чашу с пола, принес ее в мой угол. — Пей, и не говори потом, что никто тебе стакан воды не подал.