— Прошу прощения за беспокойство, — Элрой чувствовал себя мерзким бюрократом, пристающим по пустякам к усталому больному человеку, — я отвлеку Вас не надолго.
— Все нормально, — успокоил Локи. — Спрашивайте.
— Полагаю, Вы знаете, о чем я хотел бы поговорить с Вами, — пробормотал Элрой, впервые за последние десять лет работы испытавший замешательство.
— Неужели о Запределье? — хмыкнул Маг, материализуя из воздуха бокал красного вина.
— Не совсем, хотя и об этом тоже.
Повисла пауза. Локи равнодушно молчал, Элрой колебался, не зная, как приступить к делу.
— Что Вы знаете о Заклятии? — спросил, наконец, дознаватель.
— В смысле техники исполнения, или с точки зрения срока, который за него можно получить посредством Вашей фирмы? — без всякого выражения уточнил Локи, породив в душе Элроя глубокие сомнения в подлинности плохого самочувствия Мага.
— В смысле Инсилая.
— Он никогда не пойдет на такое преступление, — помедлив, ответил Локи. — Слишком легкомысленный, слишком разгильдяй.
— Этого разгильдяя Вы назвали избранным учеником, — напомнил Элрой, невольно отвлекаясь от темы.
— Избранность не предполагает обязательного нарушения закона. Не так ли?
— Против Вашего ученика совершено магическое преступление, Вы вправе подать иск.
— Я? — удивился Локи. — По доброй воле на растерзание судейских? Нет уж, благодарю покорно.
— Вы уверены, что не хотите защитить интересы пострадавшей стороны? Согласно Хартии Магов, Вы имеете право подать иск от имени Инсилая.
— Если я соберусь восстанавливать справедливость, я справлюсь своими силами, без привлечения общественности. Я, конечно, уже не молод, но до старческого маразма мне еще далеко. Что?нибудь еще?
— Да, господин Локи, разумеется. Во?первых, я хочу предупредить Вас, что в Мерлин?Лэнде самосуд преследуется по закону. Во?вторых, я располагаю информацией о том, что Вам достоверно известно имя человека, согрешившего Заклятием.
Я прошу Вас озвучить его, — настойчиво произнес дознаватель.
— Прошу прощения? — Маг, казалось, расслабившийся в кресле, в одно мгновение оградил себя от мира стеной холода. Его усталые глаза снова обрели металлическую твердость и блеск. Элрой понял, что дальнейший разговор бесполезен, но для очистки совести поинтересовался
— Итак, Вы отказываетесь свидетельствовать в пользу своего ученика. Вы отказываетесь подавать иск в защиту его прав. Вы бросаете его на растерзание судьбы, правильно я Вас понял?
— Господин Элрой, — по бледным губам Локи скользнула улыбка, — Инсилай — Наследник Школы Скорпиона. Грош ему цена, если он не в состоянии сам защитить свои интересы. Он рожден воином и должен подтвердить это действием, а не словом. Победит он, или умрет, я твердо уверен в одном: нельзя воспитать воина, ограждая его от битв, нельзя познать победу, не пережив поражения, нельзя стать настоящим Волшебником, не научившись быть просто человеком. Я дал ему все, что мог, больше его будущее от меня не зависит. Только Инсилай, его сила, знания и удача против его же страстей, легкомыслия и ошибок. Что будет, рассудит время.
— Я могу зафиксировать Ваш отказ от содействия по всем пунктам?
— Все, что Вам угодно, — вино полилось в опустевший бокал Локи прямо из воздуха. — Мы привыкли решать свои проблемы сами и сегодняшний случай — не исключение. Благодарю за участие.
— Не стоит благодарности, — проворчал Элрой, — это наша работа.
Глава 47
Третьи сутки на исходе, а Инсилай как в воду канул. Может, он в кого?то или во что?то превратился, и мы впустую тратим время? Нет, если он сам не объявится, нам его ни в жизнь не найти. Играть в прятки с Волшебником — дело неблагодарное.
Опять заревели глашатаи. На сей раз речь шла о наказании беглого раба. Судя по всему, у товарища было богатое на приключения прошлое: он обвинялся в побеге от хозяина, воровстве и убийстве. Нашел, где развернуться, в Альваре.
Мы с Мирной посовещались и решили отложить поиски до утра. Немного поспорили о месте для ночлега, но потом сошлись на нашей пещере. Заодно там можно было поправить наши финансовые дела, деньги в Альваре таяли, как айсберг в южном море. Спасибо Инсилаю, наколдовал нам целую бочку монет, на ближайшие дни должно хватить, а надолго мы здесь задерживаться не собирались.
Уже смеркалось, когда мы добрались до городских ворот. Тут нас притормозила стража. От страха и усталости я решил, что нас сейчас арестуют, и уже почти пустился в бега, когда Мирна схватила меня за рукав и на весь Альвар забасила:
— Опять нажрался до зеленых человечков! Куда рванул, ночь на дворе!
Я вовремя сориентировался и завел пьяным голосом какую?то песню. Стражники усмехнулись и проинструктировали нас:
— У столбов беглый раб, вор и убийца. Ваш гражданский долг — освежить его спину хорошим ударом. Плеть на камне.
Ленивым шагом мы направились к столбам. Привязанного к ним человека охраняли еще двое стражников. На полпути Мирна остановилась, уронила на землю монету и стала старательно искать ее в траве.
— Что стряслось? — с пьяной бесшабашностью спросил я, быстро входя в образ купца?алкоголика.
— Деньги потерял, — пробасил братец Муни, — посиди, пока найду, не дай бог упадешь.