— Семь замков, — проворчал вельх. — Да хоть семьдесят! Напоминаю для некоторых, особо подверженных скептицизму, — я броллайхан.
— Так что же, придется ехать в Аррантиаду? — робко спросил Фарр.
— Наверно… Не прямо сегодня, конечно. Сейчас идем в библиотеку, — может, найдем какие следы в списках летописей седьмого или восьмого веков. Быстро!
* * *
— У тебя в заднице даже не шило, а огромная неструганая оглобля, — шепотом ругал Драйбен вельха. — Пришли бы утром, как нормальные люди. Никуда не опаздывает тот, кто не торопит коня, ибо скакун от изнеможения может пасть, и путник останется один на дороге, поставленный перед выбором — либо идти пешком, либо отменить все дело.
— Какие мы дураки! — упрямо нагнул голову Кэрис. — Как мы только раньше не додумались сопоставить все факты? Я еще посмотрю, что ты запоешь, когда Гурцат и его красавцы пройдут стальной лавиной по твоему любому Нардару! Вот ты целых два дня меня спрашиваешь о том, что я делал во время Дикого Гона? Хорошо, удовлетворю твое любопытство. Я попытался пощупать на крепость нашего главного врага. Я столкнулся, заметь, не с ним самим, а только с его воплощенной мыслью. И получил по заслугам — кролик не может драться с тигром. Это чучело едва не отправило меня из мира зримого в мир незримый, но в самый последний момент почему-то не решилось довести дело до конца. Теперь понимаешь, почему я так боюсь существа, овладевшего мергейтским хаганом?
— Не совсем, — усмехнулся Драйбен.
— Ах, не совсем? — Вельх бросил на нардарца свирепый взгляд и остановился перед дверью в здание библиотеки. Закат догорал, и сумерки вечера постепенно сменялись темнотой. — Тогда посмотри. Показываю первый и последний раз, хотя бы потому, что мне самому это неприятно. Фарр, спустись вниз и немножко погуляй в саду. Я что тебе сказал? Иди!
Атт-Кадир непонимающе посмотрел на двоих друзей, но все-таки развернулся и послушно зашагал вниз, даже не думая о том, как бы подсмотреть, что именно будет происходить. Кэрис все-таки не человек и чувствует на себе чужой взгляд.
Вельх быстрым движением сдернул с пояса Драйбена кинжал, повертел его в руке, ловя отполированным лезвием свет нарождающихся звезд, подбросил клинок, снова поймал и… Резко вонзил его себе в грудь между четвертым и пятым ребрами слева от грудины. Точно в сердце. У Драйбена задрожали колени.
— Видишь? — Голос Кэриса почти не изменился. Рукоять кинжала торчала из его груди, лезвие погрузилось в плоть по гарду, а по белой рубашке стекали на живот расплывающиеся пятна крови.
— Видишь? — Голос Кэриса почти не изменился. Рукоять кинжала торчала из его груди, лезвие погрузилось в плоть по гарду, а по белой рубашке стекали на живот расплывающиеся пятна крови. — Лет пятьдесят назад в стране горных вельхов я однажды попал в капкан, установленный на медведя…
— В капкан? — переспросил нардарец. — В смысле — сам попал или помогли?
— Сам. Я просто был тогда в своем истинном обличье. Про капкан забыли, и я целых девять дней не мог выбраться. Потом люди из клана Мерфи вспомнили, что установили ловушку, и пришли туда. Меня истыкали копьями, отрубили все конечности и сняли шку… кожу. И, как видишь, я до сих пор жив и неплохо выгляжу. Но думаю, ты можешь понять, каково мне было тогда. Убить броллайхана почти невозможно. Вернее, не убить, а распылить по миру. Так вот, давеча я стоял на этой грани. Ясно?
— Ну… Ясно. — Драйбен в который раз подумал о том, насколько необычное существо стало его другом. — Ты меня извини, конечно. Теперь я понимаю, почему ты боишься.
— Не боюсь, а опасаюсь. Разные понятия. — Кэрис выдернул клинок из своей груди и вытер окровавленную сталь о кусок тряпки, обнаружившийся в кармане шаровар. — И опасаюсь не за себя, а за весь мой народ. Очень немногочисленный, между прочим. Думаю, что, если броллайханы уйдут, этот мир не станет лучше. Мы тоже часть Творения, а разрушать картину, созданную Отцом всех богов, не вправе ни ты, ни я, ни тварь, засевшая в Самоцветных горах. Возьми кинжал, кстати. Хорошая ковка. Эй, Фарр, поднимайся! Давай, давай, мы поговорили!
* * *
Библиотека отнюдь не пустовала. Мардиб-хранитель, разумеется, отсутствовал, пребывая ныне на вечернем богослужении, но в глубине огромного помещения, средь пыльных шкафов и угловатых каменных полок светился довольно яркий огонек фонаря. Кэрис, а вслед за ним и Драйбен уверенной походкой людей, прекрасно знающих, что им позволено все или почти все, прошествовали к столам переписчиков, один из которых занимали развернутые инкунабулы, придавливавшие по углам расстеленную в середине карту материка Длинной Земли. На деревянном стульчике спиной к новоприбывшим восседал некий незнакомец со светлыми волосами, распущенными по плечам.
— Эй, — окликнул позднего посетителя библиотеки вельх. — Ты чего здесь делаешь? Кто пустил?
Человек преувеличенно медленно повернулся, окатив Кэриса настолько презрительно-безразличным взглядом, что тот аж отступил на шаг.
— Тебе-то что за дело? — процедил он, выговаривая саккаремские слова с ясно заметным акцентом. — Не мне, нардарскому дворянину, сыну кониса и… А, так это ты, бродяга? Вот интересно, поблагодарил ли ты Солнцеликого шада за то, что он спас твою жизнь в пустыне?