Послышались резкие приказы десятников, установленные на ночь шатры были свернуты, несколько разведчиков-джайдов ускакали вперед — смотреть за дорогой. Лошади вздрагивали и недовольно фыркали. Телохранители Даманхура, как всегда молча, выстроили конный круг, защищая повелителя. Неподалеку ехал с непреходяще мрачным выражением на лице Асверус Лаур, по-прежнему сохранявший высокий статус посла Нардарского конисата при особе шада. Даманхур полагал, что нардарец до сих пор не может прийти в себя после смерти брата, а саккаремцев сторонится потому, что они для него чужие, хоть и союзники.
Однако шад несколько заблуждался. Асверус переживал вовсе не из-за военных поражений Саккарема, да и гибель старшего брата Хенрика постепенно отходила в прошлое. К чему сожалеть о прошедшем? Следует думать о настоящем и будущем.
Таковые являлись во всей неприглядной красе. Даманхур доверял молодому посланнику кониса Юстиния и делился с ним большинством новостей: Междуречье почти полностью захвачено степняками, обитавшие в предгорьях Самоцветного кряжа племена изменили шаду, присоединившись ныне к войску Гурцата, война неумолимо движется на закат, армия Цурсога Разрушителя приостановилась всего в нескольких лигах от нардарской границы и готовится к вторжению в княжество, а затем дальше — в Вольные конисаты и Империю Нарлак. Отвлечь бесчисленные ту-мены мергейтов сможет только собранное в Дангаре войско.
«Первым делом, — размышлял Асверус, отбрасывая левой рукой светлые волосы со лба, — надо будет сказать отцу, чтобы увел все наше ополчение в горы, мергейты туда не сунутся, и вдобавок мы владеем множеством неприступных горных замков. Предстоит вывезти все продовольствие, скот, весь урожай, который успели собрать. И это надо проделать быстро — не пройдет двух седмиц, Цурсог двинется на Нардар, это ясно как день. Сейчас армия мергейтов отдыхает и собирает подкрепления изменников — интересно, чем Гурцат так прельстил саккаремских горцев и пастухов? А потом… Великий кениг Нарлака уверен в мощи своего войска. Если убедить его вступить в войну, дать решительную битву… И обязательно совместить наши действия с действиями наемной армии шада Даманхура. Тогда мы возьмем мергейтов в клещи с полуночи и полудня, загоним их через пустыню к закатному побережью океана и сбросим в волны! Главное — не дать степнякам отступить обратно в коренной Саккарем и Междуречье, в таком случае они будут терзать набегами Закат и Полночь еще долгие годы. Барсука невозможно вытащить из норы, а сам он будет появляться тогда, когда не ждут, и больно ранить, потому не давай ему уйти обратно».
Барсука невозможно вытащить из норы, а сам он будет появляться тогда, когда не ждут, и больно ранить, потому не давай ему уйти обратно».
Но для исполнения сих грандиозных замыслов Асверусу Лауру, одному из младших детей кониса, следовало вначале прибыть в Меддаи, дождаться результата переговоров Даманхура и правителя Белого города эт-Убаийяда, у которого шад хотел выпросить денег для дальнейшего ведения войны, и только потом явиться в Нардар, в замок своего отца. Дальше — хуже. Если разожженный Степью пожар перекинется на земли конисата, придется уговаривать заносчивого и гордого нарлакского кенига, отсылать посольства к вельхам и галирадцам (полуночные варвары являются варварами в чем угодно, но только не в военном деле, — войско у них отменное, хотя и небольшое). Грядет всеобщая война. Именно всеобщая, потому что в ее исходе заинтересованы арранты, жаждущие новых колоний, жрецы Толми — этим хочется распространить новую веру в Богов-Близнецов на все обитаемые земли, а война как нельзя более подготовит почву, на которой произрастут семена невиданной религии; может быть, влезут управители далеких и почти незнаемых государств с Закатного материка… Участие сегванов в будущей схватке можно не обсуждать: этот народ воинов, изгоняемый с полуночных островов наступающими ледяными горами, подыскивает себе новые места обитания на материке. Сегванов мало, но, как говорят, один такой воитель может запросто противостоять полудесятку мергейтов.
С другой стороны, завоевателям прежде всего необходимы плодородные и обширные равнины, мергейты вряд ли полезут в непроходимые леса на полуночи Нарлака и за Замковые горы, отделяющие владения великого нарлакского кенига от обширных и таинственных земель сольвеннов. Нынешний кнес Галирада крупнейшего поселения сольвеннов на берегу океана — отлично знает, что его земли защищены непроходимыми скалами, водой и глухими пущами. Он не захочет встревать в войну. А если и поможет, то немногим.
…Первые слабые лучи солнца коснулись зеленых тюрбанов саккаремских конников, Даманхур поприветствовал явление светила улыбкой и краткой благодарностью Атта-Хаджу, его неизменный немой слуга-мономатанец промычал что-то радостное (чернокожий замерз ночью куда сильнее всех остальных, но пожаловаться не мог, да и не хотел). Верблюды с поклажей, храня на мордах обычное снисходительно-презрительное выражение, поднимали ступнями вихри песчаной пыли. Идти до Меддаи оставалось совсем недолго — к полудню караван шада должен был миновать вход в город.