Его преемнику понравится эта башня. Ему наверняка понравятся и хозяева. В роде Иру умели обращаться со слугами. Даже когда он впервые появился здесь таким же двадцатилетним мальчишкой, как этот, ему всегда говорили «вы», к его словам всегда прислушивались, с ним всегда обращались как с равным, пожалуй, даже подчеркнуто.
Ему доверяли — с ним не спорили, если он отказывал в каком?либо деле. Здесь всегда помнили, что имеют дело с магом.
И он никогда не подводил их. Сто с лишним лет безупречной службы — это срок. Тем не менее Гримальдус всегда чувствовал, что это клетка. Просторная золотая клетка. Его не могли связать насилием и принуждением — его связали уважением и доверием. Работы было немного, тем более при его способностях и возможностях, и он мог позволить себе собственные исследования, но он никогда не чувствовал себя свободным. Если бы клетка была теснее, он, не задумываясь, вырвался бы из нее, но в роду Иру умели подбирать размер клетки.
Может быть, счастливее был его старый друг и однокашник Зербинас, который сейчас ведет академию магов? В отличие от других, он первое время никак не мог найти себе места и мотался по всем пяти континентам Лирна, то надолго исчезая из виду, то снова появляясь, то купаясь в богатстве, то перебиваясь случайными заработками. Но и он остепенился — пошел в академию наставником и неожиданно быстро стал ректором. Старая дружба позволяла им легко вступать в контакт через транс — благодаря этому Дантос теперь получит право первого выбора, хотя наверняка приедет в академию последним.
Но теперь наконец свобода. Как только преемник явится сюда и примет дела — свобода. Гримальдус запомнил это лицо, и оно понравилось ему — мальчишеское, открытое, пройдешь мимо и не скажешь, что ему суждено стать одним из величайших магов Лирна. Но внешность внешностью, а Гримальдус точно знал одно — маги никогда не бывают открытыми. Жаль, что лицо продержалось в зеркале всего несколько мгновений.
На смуглом лице Гримальдуса отразилось колебание. Нет, он все?таки пошлет преемнику подарок, достойный величайшего мага пяти континентов, — если он ошибся, это будет проверкой.
Сто двадцать лет с лишком… не такой уж это и возраст для мага. Гримальдус чувствовал себя еще в силе, в нем еще горел огонь жизни. Маги плохо поддаются времени, и он еще многое может успеть. Еще немного, и вот она, свобода!
Вот только что он с ней будет делать?
***
Дангалор стоял на пологой возвышенности в точке слияния двух рек. Лес, которым шли Эрвин и Армандас, тянулся почти до самых пригородов. Увидев первые дома, Эрвин еще раз предложил кикиморе вернуться в лес, но полдень был временем ее сна, и она крепко спала у него за пазухой, свернувшись в уютный клубочек.
— Дика не хочет, — пробормотала она сквозь сон после нескольких безуспешных попыток ее разбудить, и Эрвин окончательно оставил намерение избавиться от нее. В конце концов, она была маленькой и не занимала много места за пазухой, она могла сама прокормить себя, потому что поблизости от людского жилья всегда полно мышей. А поскольку Армандас скоро пойдет на службу, вдвоем с ней будет все?таки веселее.
Лесная дорога входила в Дангалор в самой возвышенной его части. Едва друзья вышли из леса, весь город раскинулся перед ними как на ладони, спускаясь террасами к речному изгибу. Армандас, полный радужных надежд, с восторгом озирал открывшийся сверху вид. Эрвин, как и его приятель, в жизни не видел ни такого скопления домов, таверн и лавок, ни верениц снующих по воде или уткнувшихся носами в берег лодок. На берегу виднелись причалы, у которых стояло несколько судов покрупнее и два?три больших корабля, наверняка плававших куда?то далеко. Может быть, даже на другие континенты.
Родные Армандаса жили в северной части Дангалора. Сверху было видно, что это богатый район — там стояли большие многоэтажные дома, а кое?где и окруженные садами особняки.
— Туда, — кивнул Армандас, проследив дорогу. — В тот район, а там я спрошу, где живет моя родня.
Они пошли по городским улицам. Эрвин рассматривал все — вывески, фасады домов, уличные лотки, одежду прохожих.
— В тот район, а там я спрошу, где живет моя родня.
Они пошли по городским улицам. Эрвин рассматривал все — вывески, фасады домов, уличные лотки, одежду прохожих. До сих пор он изредка бывал только в одном городке или, вернее, большой деревне неподалеку от академии. По сравнению и с собой, и с жителями этого городка он считал Армандаса прилично одетым, но теперь с каждым шагом становилось все очевиднее, что его друг почти такой же бедняк, как он сам. А дома вокруг становились такими внушительными, что ноги Эрвина невольно стали подгибаться…
— Здесь. — Армандас остановился у подножия парадной лестницы просторного особняка. На ее верхнем конце стоял важный пожилой мужчина, разодетый так роскошно, что Эрвин мог бы принять его за владельца половины континента, если бы тот не открыл дверь вышедшему оттуда молодому человеку, а затем не закрыл ее за ним.
— Простите… — обратился к молодому человеку Армандас. — Могу я увидеть леди… — Он назвал имя своей родственницы.