Ее лицо было смуглым и узким — слишком узким, чтобы быть человеческим.
Длинная и тонкая дуга носовой кости поднималась гораздо выше переносицы, до самой середины лба, выдавая принадлежность женщины к расе архонтов. И тем не менее, невзирая на чуждую внешность, любой человек безошибочно назвал бы эту женщину красивой — ведь в красоте есть нечто безусловное, не зависящее от расы. Ее косо посаженные глаза были живыми и глубоко?черными, томительно?изящного разреза, напоминающего листья дерева нури. Ее темно?розовые губы были свежими и бархатистыми, по ним хотелось провести пальцем, а лучше — губами.
Так, наверное, и думал стоявший рядом с ней мужчина, потому что каждый раз, когда ее глаза отвлекались на что?то постороннее, его взгляд неизменно останавливался на ее губах. Он тоже был архонтом, уже немолодым, но и не старым, в том самом возрасте, когда мужчины совершают главные достижения своей жизни. Его светлые волосы до плеч, вероятно, были бы тронуты сединой, если бы он был человеком, но архонты никогда не седеют.
Узкое смуглое личико повернулось к нему. Он быстро отвел взгляд от ее губ.
— Дантос, я пойду с вами, — прозвучал мелодичный голос. — Мне тоже любопытно взглянуть на него. Все?таки мы столько лет ждали этого!
— Конечно, леди Аринтия. — Дантос скрыл свою радость. Аринтия поднимется с ним в башню Гримальдуса, а он поддержит ее под локоть или даже за талию, если представится случай. Не Гримальдус же будет вести ее по лестнице!
— Старик давно просится со службы. — Она опустила руку в бассейн, ловя пальцами прозрачные струи. — Еще мой отец обещал ему это, когда появится достойный преемник. Это было двенадцать лет назад, и вот наконец… Род Иру всегда держит свое слово. Наконец?то я сдержу слово, которое дал ему отец.
— Почему так долго? — Ее признание было новым для Дантоса, но он постарался сдержать удивление — у архонтской знати считалось неприличным выставлять свои чувства напоказ. — Академия выпускает магов почти каждый год.
— Род Иру должен иметь самое лучшее. — В голосе Аринтии прозвучала гордость за свой род, естественная для каждого архонта. — Сто два года назад мы взяли на службу Гримальдуса, и все эти годы он оставался лучшим магом пяти континентов. Он служил моему прадеду, деду и отцу, и все они были довольны его службой. Я хочу, чтобы мне и моим потомкам служил маг не хуже Гримальдуса.
Дантос наклонил голову в знак понимания.
— Академия выпускает магов каждый год, — продолжала Аринтия, — но не каждый год она выпускает таких, как Гримальдус. Старик каждый раз наводит какое?то колдовство, чтобы узнать преемника. Он сказал мне, что в этом году один из шестерых в выпуске будет тем магом, который мне нужен, но он не знает его имени. Однако он сможет показать тебе его лицо в зеркале магов, чтобы ты узнал его.
Дантос уже слышал это, и не однажды, но снова склонил голову, понимая, что она повторяет это от волнения.
— Завтра утром ты отправишься в путь, Дантос. — Аринтия улыбнулась ему, ее узкая ладонь легла ему на руку. За ее улыбку он готов был сделать все. — Ничего, что до выпуска осталось не больше трех месяцев, Гримальдус нашел способ предупредить ректора, что ты приедешь перед самыми испытаниями, и тот оставит за тобой право первого выбора. С собой возьмешь обоих ларов Гримальдуса — для себя и для преемника. Академия расположена на краю света, но, к счастью, есть каналы.
— Я ничего не понимаю в каналах, леди Аринтия, — на всякий случай напомнил он.
— Конечно, Дантос, — кивнула она. — Гримальдус расскажет ларам, куда и как доставить тебя, а твое дело — только сесть на одного из них. Ты запомнил, чем их кормить?
— Да, леди Аринтия.
— Хорошо. — Она подняла голову и вгляделась в глубину аллеи, ее коготки нетерпеливо забарабанили по мрамору.
— Хорошо. — Она подняла голову и вгляделась в глубину аллеи, ее коготки нетерпеливо забарабанили по мрамору. — Так где же наш маг? Он сам сказал, что подходящее сочетание светил наступит сегодня на закате, а солнце уже садится…
Не успела она договорить, как в конце аллеи показалась невысокая сухощавая фигура известного на все пять континентов мага. Он держался очень прямо и был одет со сдержанностью, стоившей дороже любой роскоши. У него было острое худое лицо, от части напоминавшее лица архонтов, если не считать небольшого отличия в переносице. Тонкие губы едва выделялись на смуглой коже — в этой жаркой, засушливой стране было невозможно избежать загара, даже если целые дни проводишь в башне. Короткие усы и небольшая бородка из тех, что называют козлиными, вместе с гладко выбритыми щеками делали его лицо еще более вытянутым. Двигался он живо и легко, несмотря на то что ему давно перевалило за сотню лет.
— Леди Аринтия… — Он взялся за край своей серебристой мантии, выставил левую ногу вперед и склонился в придворном поклоне. — Лорд Дантос…
— Наконец?то, Гримальдус. — Она послала магу светскую улыбку. — Мы заждались вас.
— Я не мог отойти, леди Аринтия, — объяснил он. — Но сейчас все приготовления закончены, нам осталось только дождаться условленного мгновения.
— Тогда не будем задерживаться. — Аринтия встала с бортика бассейна.