— Почему?
— Каналы, наверное, кончились. Не рабы же.
Армандас снова замолчал, осваиваясь с невероятной информацией, полученной от своего спутника. Эрвин тем временем продолжил размышления на тему, что же он теперь может. Можно было бы стать охотником за волшебными тварями, которые случайно или намеренно вываливались в этот мир из таких же каналов, но принадлежащих другим мирам, а затем начинали вести себя здесь кое?как. Некоторые маги делали себе на этом имя, но Эрвин не находил в себе достаточно твердости, чтобы прикончить несчастную тварь, ошалевшую от непривычной обстановки. Хотя, наверное, так было бы лучше и для нее тоже.
Конечно, не все было плохо, что приходило из других миров.
Хотя, наверное, так было бы лучше и для нее тоже.
Конечно, не все было плохо, что приходило из других миров. Лары, например. Эрвин не раз пытался представить их мир, где они купаются в огне и едят… не угли, наверное, а что?то другое — где взять столько углей? И там они не пьют старого вина — но Ки?и?скаль объяснял ему, что они могут питаться всем, в чем содержится чистый огонь.
Да спустись же ты, спустись на землю, дурень! Думай о том, где ты будешь работать!
Но мысли Эрвина упорно возвращались к каналам. Если вход в канал еще можно было почувствовать, то выход был совершенно незаметен. О выходе из другого мира можно было только догадываться по частоте странных явлений в этом месте. Но и догадавшись, попасть туда все равно было невозможно.
— Давай присядем перекусим.
Эрвин вздрогнул:
— Что?
— Перекусим, говорю, — повторил Армандас. — Полдень уже.
— Думаешь, пора?
— Конечно.
Они выбрали подходящее место и сели полдничать.
— Да ты не стесняйся, ешь, — хлопотал Армандас, озабоченный плохим аппетитом товарища. У него самого был здоровый сельский аппетит. — Хватит нам еды, не бойся.
— Я ем, — кивал Эрвин, тщательно прожевывая бутерброд. Знал бы его друг, как мало они ели в академии!
Он взял кусочек вяленого мяса и сунул за пазуху.
— Моя не хочет, — раздался оттуда сонный голосок. — Моя вечером ела.
Похоже, кикимора придерживалась тех же правил, что и ученики академии магов, хмыкнул про себя Эрвин, кладя мясо обратно.
В этот день они шли быстро, нигде не задерживаясь, и наверстали упущенное вчера время. Армандас снова сделался разговорчивым и начал делиться с Эрвином своими планами на будущее. Оказывается, он намеревался поступить на службу к дангалорскому наместнику лорду Астуру, который держит большое войско и постоянно набирает туда знатных молодых людей, в том числе и неопытных.
— А зачем ему большое войско? — поинтересовался Эрвин. — Сейчас нет войны, да и Дангалор — не пограничный город.
— Для порядка, наверное, — неопределенно пожал плечами Армандас. — Город большой, для порядка там нужно большое войско.
Эрвин знал, что означают слова «для порядка», — маги поступали на службу к самым знатным и богатым людям, поэтому академия давала им соответствующее воспитание.
— Будешь замирять бунтовщиков и гоняться за беглыми рабами? — насмешливо спросил он.
— Я буду выполнять работу, которую выполняют многие знатные молодые люди, особенно те, у кого нет денег, — парировал Армандас. — Посмотрим, чем будешь заниматься ты.
— А чем, по?твоему, я буду заниматься?
— Делать любовные привороты и наводить порчу на чужую скотину. И хорошо еще, если не чего?нибудь похуже.
— А может, я откажусь делать любовные привороты и буду снимать порчу со скотины?
— Все равно тебя будут бояться и те, кому ты сделал добро, и те, для кого ты отказался сделать зло. И рано или поздно все они возненавидят тебя.
— До чего же скверное будущее ты мне напророчил, — поежился Эрвин, сознавая в глубине души, что Армандас был прав. Это было обычным уделом всяких колдунов и чародеев, так или иначе связанных с магией. Ах, если бы он закончил учебу и остался членом академии магов…
— Разве я что?то не так сказал? — простодушно удивился тот.
— Все так, — вздохнул Эрвин.
***
Следующим вечером они встали на последнюю ночевку перед Дангалором. Пока варилась похлебка, Эрвин решил осмотреть ногу кикиморы, а затем отпустить ее в лес.
Пока варилась похлебка, Эрвин решил осмотреть ногу кикиморы, а затем отпустить ее в лес. Накануне он снова лечил ее и весь сегодняшний день чувствовал себя вяло. И наверное, поэтому ему снова лезли в голову невеселые мысли. Или он скучал по академии? Все равно — еще на один сеанс лечения его хватит.
Сегодня кикимора выглядела значительно бодрее. Она сидела на котомке, опершись на тонкие ручки и, казалось, была готова убежать в лес, если бы не стеснявшая ногу повязка. Эрвин перенес ее поближе к костру и стал прощупывать ногу сквозь лубок, следя за подвижной рожицей кикиморы. Кажется, ей не было больно. Армандас от нечего делать наблюдал за ними.
— Наконец?то она от нас смотается, — обрадовался он, увидев, что Эрвин начинает снимать лубок. — Быстро же ты ее вылечил!
— Старался. — Эрвин не удержался от гордой улыбки — действительно, кое?чему за четырнадцать лет он научился.
Кикимора повернула глазастое личико к Армандасу. Лягушачий рот распахнулся, оттуда выскочил длинный красный язык и быстро?быстро замелькал в воздухе, словно флажок на ветру. Армандас высунул язык в ответ, но тут же понял, что никогда не сможет махать им с такой немыслимой частотой, и убрал обратно. Эрвин покатился со смеху.