До самого вечера мы впятером бродили по улицам Эррендира, жадно вдыхая ароматы моря и подставляя лица Солу, щедро изливающему на Зачарованное побережье жаркие лучи. Лето полностью вступило в законные права, превратив изматывающие зимние ознобы в смутные воспоминания, уже почти стершиеся из моей памяти.
— Наша, эльфийская, между прочим. Ладно, ноги в руки — и вперед.
До самого вечера мы впятером бродили по улицам Эррендира, жадно вдыхая ароматы моря и подставляя лица Солу, щедро изливающему на Зачарованное побережье жаркие лучи. Лето полностью вступило в законные права, превратив изматывающие зимние ознобы в смутные воспоминания, уже почти стершиеся из моей памяти. Даже не верилось, что в это же самое время оставленный нами Блентайр изнемогает от ночного промозглого холода, дневной пыли и отсутствия воды. А впрочем, мне ведь уже объяснили природу столь мягкого прибрежного климата, поддерживаемого магией эльфийских чародеев.
Вскоре я позабыла о былом, отбросив прочь грустные мысли, ибо оказалось, что помимо парящего в небе королевского дворца на побережье достаточно и других завлекательных диковинок. Например, выяснилось, что одежду эльфы делают из водорослей, особым образом высушивая ламинарию и используя ее волокна как нити, из которых местные мастерицы ткут удивительно красивую мягкую ткань. Наша отважная воительница остановилась как вкопанная возле оружейной лавки, любуясь на великолепные клинки, кинжалы изящной формы и метательные лезвия в виде морской звезды. С большим трудом мне удалось уговорить ее оторваться от вожделенных железяк и сдвинуться с места.
Беонира сильно заинтересовала судебная система эльфов, их тюрьмы и методы наказания преступников, однако его вопрос заставил принцессу хохотать до упаду. Отсмеявшись, девушка объяснила, что судопроизводство давно стало совершенно ненужным в эльфийском городе понятием, а единственным хулиганом, которого король Адсхорн мечтает посадить под замок, является она сама.
Побывали мы также и на пристани, где привязанные к причалу лодки соперничали между собой пестрой росписью бортов и искусной резьбой на веслах. Лорейна с гордостью продемонстрировала нам своего «Альбатроса» — это маленькое суденышко сразу же привлекло наше внимание, поскольку выделяясь среди прочих изящно вырезанной фигуркой птицы на носу и серебристыми бортами.
Покинув причал, мы решили не возвращаться в город, а побрели вдоль берега по мягкому золотистому песку, любуясь оранжевым Солом, далеко на горизонте плавно опускающимся в безбрежную гладь моря. Я ощущала неведомое ранее блаженство. На душе стало так спокойно, как никогда доселе. Волны по-собачьи преданно лизали пятки, словно уговаривая окунуться в теплую, как парное молоко, воду и смыть с тела грязь, страхи и боль последних дней.
Наконец принцесса привела нас в маленькую бухточку, надежно укрытую за невысоким холмом. Песок здесь перемежался россыпями разноцветных ракушек, а покатые белые камни создавали естественный волнорез, защищающий залив от шторма.
— Ну вот, это мое укромное замечтательное место…
— Э-э? — озадаченно промямлил Беонир.
— Замечательное место для мечтаний, — томно промурлыкала принцесса.
— То есть о нем никто не знает? — удивилась Ребекка, снова насмешив Лорейну.
— Да нет, знают все, но никто и не собирается посягать на мое уединение. Давайте, долой эти тряпки — и в воду!
— Я, пожалуй, еще чуток пройдусь вдоль берега, если ваше высочество не против! — смущенно заотнекивался Беонир.
— Лорейна! — Девушка с шутливой строгостью зыркнула на юношу. — Еще раз забудешь мое имя, и я скормлю тебя королевским чайкам…
— Я с тобой, — неожиданно заявила Ребекка, и на лице ниуэ проступило некое подобие улыбки. — Что-то меня сегодня совсем не тянет плескаться…
Сладкая парочка влюбленных врагов давно скрылась за изгибом дюны, а я все еще не решалась скинуть рубашку.
У меня возникло странное, не поддающееся рациональному объяснению чувство, что, обнажив свои крылья, я причиню эльфийке сильную душевную боль. Но и просто стоять спиной к принцессе было невежливо, а посему я вздохнула, медленно стащила рубашку через голову и бросила ее на песок, отправляя к уже снятым камзолу и штанам. Позади меня раздался громкий полустон-полувсхлип. Я резко обернулась…
Лорейна сидела все там же, на обточенном морем камне. Крупные прозрачные слезы струились по ее лицу и, не встречая на пути никакой преграды, тяжело падали на песок.
— Услышали… — Только сейчас я поняла, что эльфийская принцесса счастливо улыбается. — Они нас услышали…
— Кто?.. — оторопела я, ожидающая чего угодно, но только не такой загадочной реакции.
— Я хотела бы озолотить тебя, Йохана, но даже все королевские сокровища не кажутся мне наградой, достойной нашей Наследницы. Само твое существование — это уже чудо и дар… Ох, да что же я мелю! — Лорейна вскочила, порывисто прижала меня к своей груди и крепко расцеловала. — Спасибо тебе, Йона.
— Но за что, милая Лорейна?
— За то, что ты спасла меня от смерти, устроила мое личное счастье, вернула нам море и оживила веру в мечту. Раскрой их… Я хочу еще раз полюбоваться твоими крыльями.