Я неопределенно пожала плечами, не рискнув сознаться в собственном невежестве.
— Жизнь каждого человека делится на три этапа, — торжественно возвестила жрица. — Это детство, зрелость и старость. Но каждый из этих временных циклов преподносит нам свои плоды. Женщина есть основа и прародительница всего живого, поэтому она должна знать, зачем и почему мы приходим в этот мир, а также — как мы уходим из него. Сейчас мы выясним, достойна ли ты чести называться женщиной. На каждый из моих вопросов ты должна отвечать тремя словами. Итак, скажи мне Йона, что в нашей судьбе никогда не возвращается обратно?
«Ого! — шокированно подумала я, чуть не подпрыгнув на месте от удивления. — Владыка Песок так и не соизволил одарить меня умными мыслями, зато точно такой же вопрос когда-то задавал мне дух короля Арцисса, это произошло во время нашего первого знакомства под сенью Немеркнущего Купола.
Возможно, он предвидел мое будущее и сознательно подготовил меня к этому испытанию?»
— Время, слова и упущенные возможности! — не задумываясь, произнесла я, лишь сейчас вдумавшись в смысл уже знакомого вопроса и ответа. А ведь так оно и случается: в детстве мы бездумно расходуем ценное время; в зрелости — бросаем на ветер неосторожно вырвавшиеся слова, влияющие на нашу судьбу; а в старости — жалеем об упущенных возможностях. И я тут же пообещала себе никогда впредь ничего не говорить наобум, и попусту не убивать время, убивающее всех нас.
— Надо же, ты не ошиблась! — превозмогая себя, сердито похвалила жрица. — А что никогда не следует терять?
— Спокойствие, надежду и честь.
Я не сомневалась в правильности своего ответа. И на сей раз я поняла, как много важного почерпнула в этой немудреной истине: в детстве мы не умеем оставаться спокойными и поэтому совершаем много ошибок; в зрелости мы обязаны сохранять надежду, какими бы сложными ни были обстоятельства; а в старости — не должны забывать о чести и об ответственности за совершенные нами поступки.
— Что в жизни наиболее ценно? — продолжала допытываться жрица, не на шутку разгневанная моей неоспоримой правотой.
— Принципы, дружба и любовь, — убежденно изложила я.
О да, ведь именно в детстве мы формируем свою личность, свои убеждения; в зрелости обретаем друзей; а в старости — не способны жить без любви близких и дорогих людей.
— А что в нашем мире не обладает надежностью?
— Сила, удача и власть.
В детстве мы не умеем пользоваться силой; в зрелости — теряем веру в удачу или, наоборот, чересчур на нее уповаем; ну а в старости — даже власть не может нам даровать здоровье и любовь.
— Что определяет жизненный путь человека?
— Труд, честность, достижения.
Мы трудимся в детстве, закладывая основу своего будущего; формируем себя как личность в зрелости; а пожинаем плоды своих трудов — в старости.
— Что разрушает человека?
— Предательство, гордыня и злость! — Я горестно прикусила губу.
Разве в детстве Арден не разрушал наши отношения, предавая чувства? Разве бич зрелости — не гордыня? Разве несчастье одинокой старости не есть злоба на всех, включая самого себя?
— Ты излишне ума! — возмущенно заскрежетала зубами Шалкааш. — Либо тебя и в самом деле надоумил на эти ответы дух песка, либо тебе помогает кто-то другой, вложив в твою голову такое неимоверное количество недетской мудрости и прозорливости! Так или иначе я вынуждена констатировать, что эту часть испытания ты прошла!
Я обрадованно улыбнулась.
— Иди за мной! — мрачным тоном распорядилась хайдари. — Тебя ждет второй этап.
Но идти оказалось не так-то просто. Поднявшись, я тут же рухнула обратно в кресло, не справившись с затекшими ногами. Шалкааш, похоже, предвидела нечто подобное, потому что стояла у выхода, терпеливо дожидаясь, пока ее подопытная снова обретет контроль над своим телом.
Когда я с помощью магии пришла в себя, восстановила кровообращение и смогла, пусть и неуклюже, преодолевая страшную боль во всем теле, все-таки сдвинуться с места, жрица повела меня в коридор, в который выходили двери личных комнат всех хайдари. Моему изумлению не было предела, я даже ощутила кратковременный приступ острого страха, когда поняла, что мы направляемся в комнату Ребекки.
Шалкааш рывком распахнула дверь, даже не подумав постучаться, ведь о нашем появлении возвестил звонко тренькнувший колокольчик, и я увидела, как на лице поспешно вскочившей с кровати лайил появилось выражение облегчения.
Шалкааш рывком распахнула дверь, даже не подумав постучаться, ведь о нашем появлении возвестил звонко тренькнувший колокольчик, и я увидела, как на лице поспешно вскочившей с кровати лайил появилось выражение облегчения. Очевидно от того, что она увидела меня живой и невредимой.
— Вот мой следующий приказ, — ровным голосом произнесла жрица. — Вели ей немедленно уходить отсюда.
— Ах ты сволочь! — возмущенно вскричала Ребекка и схватилась за рукоять меча, лежавшего у изголовья кровати.
Я лихорадочно пыталась придумать что-нибудь действенное, что позволило бы мне избежать выполнения столь жестокого распоряжения. Беспомощно оглядываясь, я внезапно заметила на стене комнаты перечень заповедей хайдари, и в ту же секунду меня осенило.