Зажатая между Ребеккой и Беониром, я немного согрелась, но неизвестно откуда взявшаяся бессонница будоражила мои мысли, вынуждая лежать с открытыми глазами и бестолково таращиться в усыпанное звездами небо. Странно, но здесь, за пределами Блентайра, они показались мне куда более крупными и чистыми, чем те, что просматривались с городских крыш и куполов. Ритм жизни, лишенный суеты и кутерьмы, создаваемой людьми, замедлился и приобрел некую размеренность. Словно прозрев от ментальной слепоты, я начала понимать: окружающая действительность есть не что иное, как вещественное отображение генерируемых людьми помыслов. Очисти душу от бестолковых, надуманных переживаний, таких как корысть, зависть и лицемерие, и твое существование неизбежно перейдет на качественно иной, более совершенный уровень бытия, наполнится теплом созидания и светом мудрости. Мы сами строим свою жизнь, но и портим ее, увы, тоже сами. Мы самостоятельно куем свое счастье. А если ты не способен сделать счастливым себя, то разве ты можешь что-то предложить другим?
— Ребекка, — заикаясь от холода, тихонько спросил Беонир, прижимаясь ко мне всем телом и заботливо укрывая полой своего плаща, — а ты что делаешь, если не можешь заснуть?
— Считаю, — снисходительно хмыкнула воительница, со своей стороны точно так же укрывая меня и обнимая за талию. — До трех…
— Как? — недоверчиво изумился ниуэ. — Всего лишь до трех?
— Иногда до полчетвертого, — поддразнивающе рассмеялась лайил. — Ночи.
Их положенные на меня руки случайно соприкоснулись… Девушка и юноша конфузливо отдернули пальцы, словно обжегшись, и замолчали. Согретая их телами, я незаметно задремала.
Проснулась я от холода. Нет, укрытая тремя плащами, я ничуть не замерзла, а, наоборот, вспотела, но вот мой высунутый из складок ткани нос ощутимо озяб, беспощадно покусанный крепким ночным морозцем. Мои спутники куда-то исчезли, но я отчетливо различала их голоса, доносящиеся из расположенного слева куста и звучащие все более раздраженно.
Мои спутники куда-то исчезли, но я отчетливо различала их голоса, доносящиеся из расположенного слева куста и звучащие все более раздраженно. Судя по всему, Ребекка и Беонир опять ссорились. Я не находила в этом ничего необычного, ведь их ежедневные перепалки давно уже стали привычным безобидным ритуалом. Хотя нет, сегодняшняя их разборка явно носила отнюдь не столь игривый характер. Заинтригованная и удивленная, я поневоле прислушалась к экспрессивному диалогу.
— …тебе-то какое-дело, вот чего я никак не могу взять в толк! — Похоже, эти слова лайил произносила не в первый раз и с каждым повтором сердилась все сильнее.
— Почему ты не хочешь открыть мне правду и сообщить, как зовут твоего начальника? — Голос юноши звенел от отчаянного напора и нескрываемой горечи.
— А зачем тебе это знать? Тоже мне, выискался благородный защитник обиженных девиц! — Девушка фыркнула, на сей раз с откровенным презрением.
— Но какое он имел право…
— Заткнись! — категорично отрезала лайил. — Это мое решение, ясно?!
— Нет, теперь не только твое! — упрямо не отступал Беонир. — Оно теперь наше общее!
— Ха-ха-ха! — Ребекка сардонически расхохоталась. — Да у нас с тобой только блохи могут быть общими! Ты на себя посмотри, герой безмозглый! Вся твоя сила — в руках, но ни один воин не станет дожидаться, пока ты к нему подойдешь. Один бросок кинжала — и твое тело упадет бездыханным. А о моем теле… О моем прошу впредь не беспокоиться, усек? Я сама себе хозяйка. И вообще, откуда ты знаешь, как все произошло, может, мне понравилось?
— Я придушу этого гада, когда мы вернемся в город! Он покусился на мое тело! — разъяренно зарычал ниуэ.
— На твое? — возмущенно взвизгнула Ребекка, и я услышала приглушенный стук. Скорее всего, он возник от соприкосновения крепкого лба юноши с не менее твердым комком мерзлой земли, запущенным меткой рукой воительницы. — Вот так тебе, собственник самопровозглашенный!
— Женщины с мягким характером бросаются в мужчин чем-нибудь мягким, например, подушками или тапочками, — страдальчески прокряхтел Беонир. — А женщины с твердым — твердыми: скалками, тарелками. У одной тебя характер не такой, как у всех баб, — у тебя он просто убойный!..
— Много ты обо мне знаешь, — немного обиженно парировала Ребекка. — И вообще, я еще не женщина, а девушка!..
На этом месте спор неожиданно оборвался, ибо Беонир вдруг радостно вскрикнул, после чего до моего уха долетели звуки многочисленных поцелуев.
— Я все равно не могу быть с тобой… — Голос девушки казался усталым и резко постаревшим. — Прости, но нас разделяет слишком многое, и эта тайна принадлежит не мне…
— Я понимаю, — печальным эхом откликнулся юноша. — Я хотел признаться тебе в том же самом, но забери меня Тьма, как же я сожалею сейчас об одном опрометчиво данном обещании…
Я смутилась и закуталась в плащи с головой, окончательно позабыв о сне. Теперь меня терзали странные мысли. Почему Беонир так взъелся на Ребеккиного начальника, если даже в глаза его ни разу не видел? Нет, похоже, причиной злости стала отнюдь не ее неполученная зарплата… Неужели это как-то связано с синяком на шее лайил? И при чем здесь чье-то тело? И наконец, какие секреты так сильно обременяют совесть Ребекки и Беонира? А в целом… В целом отношения между ними складываются не так уж плохо. Ведь если ниуэ думает, что Ребекка нужна ему больше, чем он ей, а лайил, в свою очередь, думает о Беонире то же самое, значит, это любовь!