Они явно взяли с собой достаточно сухозамороженной пищи, два лазерных ружья и те несколько пистолетов, что позволялось иметь на базе. Захватили они и найденные ими на складе четыре портативных коммуникатора.
Хорза укрыл мертвых мутаторов отражательной фольгой, которая нашлась на базе, потом они сняли полускафандр с мертвого меджеля. Они осмотрели самолет — тот оказался в нерабочем состоянии, микрореактор был частично удален и сильно поврежден при этом. Как и почти все на базе, самолет был обесточен. Вернувшись на борт «Турбулентности чистого воздуха», Хорза и Вабслин разрезали скафандр меджеля и обнаружили, что повреждений немного, но они серьезны и восстановить скафандр невозможно.
Хорза постоянно взвешивал все за и против, все варианты, но стоило ему только забыться, отвлечься от того, на что он смотрел или о чем должен был думать, как перед его мысленным взором возникало жесткое, замерзшее лицо, голова, лежащая под прямым углом к телу, заиндевевшие ресницы.
Он старался не думать о ней. Это было бессмысленно. Сделать ничего уже было нельзя. Он должен был продолжать, должен был довести дело до конца — и теперь чувствовал эту обязанность еще сильнее, чем прежде.
Он долго решал, как ему поступить со своими спутниками, и пришел к выводу, что выбора нет — надо брать их с собой в Командную систему.
Одной из проблем была Бальведа. Хорза не чувствовал бы себя спокойно, даже если бы оставил с ней всю остальную команду, а он хотел, чтобы лучшие бойцы были с ним, а не на корабле. Он мог бы решить эту проблему, просто убив Бальведу, но другие к ней привыкли, даже полюбили ее — пожалуй, слишком. Убив ее, он потерял бы их.
— Я считаю безумием спускаться в эти туннели, — сказал Унаха-Клосп. — Давайте лучше дождемся здесь, когда появятся идиране — с этим драгоценным Разумом или без него.
— Во-первых, — сказал Хорза, наблюдая за лицами остальных — нет ли на них признаков согласия со словами автономника, — если они его не найдут, то, возможно, так и не появятся. Не забывайте, что это идиране, причем специально подобранные для такого задания. Они останутся там навсегда. — Хорза посмотрел на схему туннелей, потом снова на людей и на машину за столом. — Они будут искать хоть тысячу лет, в особенности если источники питания отключены и они не знают, как их подключить.
— Хорза посмотрел на схему туннелей, потом снова на людей и на машину за столом. — Они будут искать хоть тысячу лет, в особенности если источники питания отключены и они не знают, как их подключить. А я подозреваю, что не знают.
— А вы, конечно, знаете, — сказала машина.
— Да, — ответил Хорза, — знаю. Мы можем подключить источники питания на одной из трех станций — на этой, на седьмой или на первой.
— И система все еще работает? — скептически спросил Вабслин.
— Она работала, когда я там был. Глубокая геотермаль, вырабатывающая электричество. Силовые шахты уходят в земную кору на сотню километров… Но в любом случае, туннели настолько длинны, что у этих идиран и меджелей слишком мало надежды найти то, что они ищут, без специальных приборов. Там поможет только масс-детектор, а у них ничего похожего нет. У нас есть два. Поэтому мы и должны идти туда.
— И сражаться, — прибавила Доролоу.
— Может, и нет. Они взяли коммуникаторы. Я свяжусь с ними и объясню, кто я такой. Естественно, я не могу посвятить вас в детали, но я достаточно хорошо знаю военную систему идиран, их корабли, даже знаком с некоторыми из них, и я сумею убедить их в том, что я — это я. Они не знают меня лично, но им сказали, что позднее на планету будет прислан еще и мутатор.
— Лжец, — сказала Бальведа.
Голос ее звучал холодно. Хорза почувствовал, как изменилась атмосфера в столовой, как повисло в воздухе напряжение. Бальведа смотрела на него. На лице ее застыло мужественное, решительное, даже отрешенное выражение.
— Бальведа, — тихо сказал он, — не знаю, что сообщили тебе, но меня инструктировали на «Длани Божьей», и Ксоралундра сказал мне, что идиранские десантники в чайхирсти знают о моем задании. — Он произнес это спокойным тоном. — И давай оставим это.
— Мне известно другое, — сказала Бальведа, но он чувствовал, что абсолютной уверенности у нее нет. Она многим рисковала, говоря это, — видимо, рассчитывала, что Хорза станет угрожать ей или сделает что-нибудь, что отвратит от него остальных. Но ничего не вышло. Хорза пожал плечами:
— Что я могу поделать, если Особые Обстоятельства снабжают тебя неточной информацией, Перостек, — сказал он, язвительно улыбаясь.
Бальведа отвела взгляд от мутатора, уставившись в стол, потом обвела взглядом всех сидящих в столовой, словно проверяя, кому они верят.
— Послушай, — сказал Хорза самым откровенным и убедительным тоном, разведя руки в стороны. — Я не хочу умереть за идиран, и одному богу известно, почему я проникся к тебе такой симпатией. Я не стал бы брать вас туда, если бы думал, что эта миссия самоубийственна. Ничего с нами там не случится. А в самом худшем варианте мы всегда сможем вернуться на корабль. Мы проведем «ТЧВ» через Барьер Тишины и отправимся на какую-нибудь нейтральную территорию. Вы сможете взять себе корабль, а мне оставите агента Культуры. — Он посмотрел на Бальведу: та сидела, закинув ногу на ногу, скрестив руки и опустив голову. — Но я думаю, до этого не дойдет. Я думаю, мы найдем этот знаменитый компьютер и получим за него неплохое вознаграждение.