Хорза спустился в ангар. Идти было легко. Во время перелета через горы они перешли на местную гравитацию, а сила тяжести на Мире Шкара была меньше стандартной, генерируемой на «ТЧВ». Хорза спустился по аппарели на подмерзающую топь. Ветерок здесь был свежий, морозный, чистый.
— Надеюсь, все в порядке, — сказал Вабслин.
Они вместе с Йелсон наблюдали за маленькой фигуркой, бредущей по снегу к скалистому мысу впереди. Йелсон ничего не сказала — только смотрела на экран немигающими глазами. Фигурка остановилась, коснулась запястья, потом поднялась в воздух и медленно поплыла над снегом.
Они вместе с Йелсон наблюдали за маленькой фигуркой, бредущей по снегу к скалистому мысу впереди. Йелсон ничего не сказала — только смотрела на экран немигающими глазами. Фигурка остановилась, коснулась запястья, потом поднялась в воздух и медленно поплыла над снегом.
— Ух ты, — сказал Вабслин со смешком. — Я и забыл, что здесь можно пользоваться антигравом. Слишком долго мы проторчали на этом проклятом орбиталище.
— Проку от АГ в этих чертовых туннелях будет мало, — пробормотала Йелсон.
Хорза приземлился сбоку от входа в туннель. Благодаря показаниям приборов, которые он успел прочитать во время полета над снегом, он знал: силовое поле входа отключено. Обычно оно защищало туннель от снега и холодного наружного воздуха, однако теперь поля не было. Хорза видел, что в туннель нанесло снежка, и за входом образовался веерообразный снежный покров. Внутри туннеля было холодно (не тепло, как должно было бы), и его черный, глубоко посаженный глаз теперь, когда Хорза был совсем рядом, больше напоминал громадную пасть.
Он оглянулся на «ТЧВ», стоящую в двух сотнях метров, — сверкающая металлическая вставка на белом просторе, и под ней — коричневая отметина.
— Я иду внутрь, — сказал он кораблю, направляя на него узкий луч, а не передавая радиосигнал.
— Хорошо, — сказал в его ухе Вабслин.
— Не хочешь, чтобы кто-нибудь тебя прикрыл? — спросила Йелсон.
— Нет, — ответил Хорза.
Он пошел по туннелю, держась поближе к стене. В первом хранилище находились сани и спасательное оборудование, системы слежения и сигнальные маячки. Все было так, как когда-то при нем.
Во втором хранилище, где должен был стоять самолет, Хорза не увидел ничего. В следующем, как и в первом, лежало разное оборудование. Он прошел по туннелю метров сорок; оставался десяток метров до поворота направо, ведущего в большое, разбитое на отсеки помещение, где находилась жилая часть базы.
Когда он повернулся ко входу в туннель, тот показался ему белой пастью. Хорза навел узкий луч на широкую дыру.
— Пока ничего. Я почти дошел до жилого отсека. Бипните, что слышите меня, и больше ничего.
В наушниках коротко пискнуло.
Прежде чем повернуть за угол, он отсоединил дистанционный детектор от шлема и высунул его маленькую линзу за обтесанный каменный угол. На внутреннем экране он увидел короткий туннель, лежащий на земле самолет и в нескольких метрах за ним — стену, переборку из пластика, перегораживавшую туннель и отделявшую жилой отсек базы от других помещений.
У самолета лежали четыре тела.
И никакого движения.
Хорза почувствовал, как комок подступил ему к горлу. Он с трудом проглотил слюну, снова прикрепил дистанционный детектор к боковине шлема и пошел по оплавленной породе к четырем телам.
На двоих были легкие незащищенные скафандры. Это были мужчины, незнакомые Хорзе. Один из них был убит лучом лазера. Скафандр вспорот, расплавленный металл и пластик перемешались с внутренностями и плотью мертвеца, лазер прожег отверстие полуметровой ширины. У другого тела в скафандре отсутствовала голова. Руки убитого застыли перед ним, словно обнимая что-то.
Рядом лежал еще один мужчина, в легких свободных одеждах. Череп его был раздроблен сзади, и по меньшей мере одна рука была сломана. Он лежал на боку.
Кьерачелл в тот момент, видимо, спала. На ее стройном теле была голубая ночная рубашка, глаза были закрыты, на лице застыло мирное выражение.
Шея у нее была сломана.
Хорза некоторое время смотрел на нее, потом снял перчатку и наклонился. На ее ресницах собрался иней. Он чувствовал, как кистевое уплотнение на скафандре сжало его запястье, а руку стал щипать холодный воздух.
Кожа ее затвердела, но волосы все еще оставались мягкими, и Хорза пропустил их между пальцев.
Они были рыжими, более яркими, чем он запомнил, — но, возможно, дело было в щитке шлема, который усиливал слабый свет в темном туннеле. Наверно, стоило снять и шлем, чтобы лучше увидеть ее, и включить шлемовую подсветку…
Он покачал головой и отвернулся.
Подойдя к двери жилого отсека, он осторожно открыл ее, прислушиваясь — не донесется ли оттуда какой-нибудь звук.
В открытом сводчатом помещении, где мутаторы держали верхнюю одежду и скафандры, а также всевозможный мелкий инструмент, ничто не говорило о вторжении посторонних. Пройдя чуть дальше, Хорза все же увидел следы борьбы — засохшие пятна крови, лазерные прожоги; в аппаратной, откуда управлялись системы базы, произошел взрыв. Похоже, под пультом управления взорвалась небольшая граната. Этим объяснялся холод в туннеле и аварийное освещение. Видимо, кто-то пытался устранить повреждения — вокруг валялись инструменты, приборы и бухты проводов.