Он не мог поверить, что обычные люди Культуры действительно хотят войны, как бы они ни голосовали. У них имелась собственная коммунистическая Утопия. Они были мягкими, изнеженными, снисходительными, а отдел Контактов, проникнутый миссионерским материализмом, тешил их совесть, находя для них трудную работу. Чего еще могли они желать? Эту войну им наверняка навязали Разумы, одержимые навязчивой идеей очистить галактику, заставить ее жить по безупречным и эффективным законам, без расточительства, несправедливости или страданий. Глупцы из Культуры не понимали, что в один прекрасный день Разумы могут решить, что и сами люди внутри Культуры — неэффективный вид, склонный к расточительству.
Хорза, используя для маневрирования внутренний гироскоп скафандра, осмотрел все небо, спрашивая себя, в каких уголках этой мерцающей огоньками пустоты бушуют битвы и умирают миллиарды существ, где Культура еще сопротивляется, где наступают флоты идиран. Скафандр едва слышно жужжал, пощелкивал и шипел — экономно, спокойно, успокаивающе.
Вдруг Хорза ощутил толчок — скафандр без предупреждения остановился, так, что лязгнули зубы. По ушам ударила неприятная — словно предупреждение о возможном столкновении — бешеная трель, и уголком глаза Хорза увидел, как на микроэкране у левой щеки вспыхнула красная голограмма.
— Цель/обнаружение/радар, — сказал костюм. — Сближение/увеличение.
3
«ТУРБУЛЕНТНОСТЬ ЧИСТОГО ВОЗДУХА»
— Что? — прорычал Хорза.
— Цель обнару… — начал скафандр снова.
— Да заткнись ты! — крикнул Хорза и, тыча в кнопки запястного пульта, стал поворачиваться в разные стороны, вглядываясь в окружавшую его тьму.
Наверно, существовал какой-то способ вывести индикацию на внутреннюю поверхность щитка шлема, чтобы разобраться, откуда идут сигналы, но у Хорзы не было времени как следует познакомиться с костюмом, и он никак не мог найти нужную кнопку. Потом он понял, что, может быть, нужно только спросить.
— Скафандр! Выведи мне на щиток индикацию источника сигналов!
На щитке вспыхнул верхний левый угол. Хорза поворачивался и сгибался, пока на прозрачной поверхности не появилась мигающая красная точка. Он опять принялся жать кнопки панели на запястье. Скафандр зашипел, выпуская газ через сопла в подошвах, и Хорза полетел с ускорением, не дотягивающим до одного «же». Казалось, не изменилось ничего, кроме его веса, но красный огонек ненадолго исчез, а потом появился снова. Хорза выругался.
— Цель обнару… — сообщил скафандр.
— Я знаю, — сказал ему Хорза, отцепил от рукава плазменный пистолет и привел лазеры скафандра в боевую готовность. Газовые сопла он отключил.
Хорза не знал, кто его преследует, но сомневался, что от преследователя удастся уйти. Он снова обрел невесомость. На щитке по-прежнему мигал красный огонек. Хорза проверил внутренние экраны.
Хорза проверил внутренние экраны. Источник сигнала приближался по искривленной траектории в реальном пространстве со скоростью около процента от световой. Радар был низкочастотным и не особенно мощным — Культура и идиране давно уже использовали более совершенные устройства. Хорза приказал скафандру убрать индикацию на щитке, сдвинул увеличители с его верхнего края вниз, включил их и нацелил на то место, откуда шли сигналы. Один из малых экранов внутри шлема регистрировал синее смещение, а это свидетельствовало о том, что источник излучения замедляется. Что с ним собираются сделать — захватить в плен или уничтожить?
В поле увеличителей что-то неясно замерцало. Радар выключился. Источник сигнала был уже совсем близко. У Хорзы пересохло во рту, руки в тяжелых перчатках скафандра задрожали. Картинка в увеличителях словно взорвалась темнотой, и Хорза, задвинув их назад в верхнюю часть шлема, окинул взглядом звездные поля и чернильную ночь. Что-то абсолютно черное беззвучно мелькнуло в поле его зрения на фоне задника небес. Хорза нажал кнопку, включающую игольчатый радар скафандра, и попытался поймать радаром пролетавший мимо объект, который закрыл собой звезды. Но он промахнулся и потому не смог узнать, на каком расстоянии пролетел объект и каковы его размеры. След объекта затерялся в пространствах между звезд, но тут тьма перед Хорзой вспыхнула. Он догадался, что объект разворачивается: действительно, пульсации радара возобновились.
— Цель…
— Тихо, — сказал Хорза, проверяя свой плазменный пистолет.
Темные очертания увеличивались — объект надвигался почти прямо на него. Звезды вокруг объекта задрожали и стали ярче — эффект линзирования от плохо отрегулированного гипердвигателя на холостом ходу. Хорза смотрел, как объект надвигается. Чужой радар снова выключился. Хорза включил собственный, игольчатый, луч которого просканировал объект, и стал разглядывать полученное изображение на одном из внутренних экранов, но оно вдруг мигнуло и погасло. Скафандр перестал шипеть и жужжать, а звезды начали бледнеть.
— Оглушающий эффект о… гонь… — сказал скафандр, и тут он и Хорза резко ослабли, а затем отключились.
Хорза лежал на чем-то жестком. Голова болела. Он никак не мог вспомнить, где находится и что должен делать. Он помнил только свое имя. Бора Хорза Гобучул, мутатор с астероида Хибор, в последнее время находившийся на службе у идиран, ведущих священную войну против Культуры. Но как это было связано с болью в черепе и твердым, холодным металлом под его щекой?