Йелсон сидела, поедая пищевую плитку; ружье, направленное на идиранина, покачивалось у нее на колене. Хорза сидел на кромке пандуса и пытался отремонтировать свой шлем. Унаха-Клосп, который, как и все остальные, был не в силах помочь Нейсину, наблюдал за раненым.
Вабслин сидел на паллете, пытаясь отрегулировать масс-детектор. Он уже осмотрел поезд Командной системы, но по-настоящему ему хотелось другого — увидеть поезд в рабочем состоянии, при более ярком освещении, и так, чтобы радиация не мешала ему осматривать вагон-реактор.
Авигер некоторое время стоял рядом с телом Доролоу, потом пошел к дальнему пандусу, где лежало тело другого идиранина, которого Ксоксарле назвал Квайанорл, — искалеченное, с оторванными конечностями, отверстиями от выстрелов. Старик Авигер оглянулся и, решив, что его никто не видит (однако Хорза, время от времени отрывавший взгляд от помятого шлема, и Бальведа, которая, притопывая, ходила кругами, чтобы согреться, наблюдали за этой сценой), занес ногу над безжизненным телом и со всей силы пнул одетую в шлем голову. Шлем отлетел в сторону, и Авигер пнул голову. Бальведа посмотрела на Хорзу, покачала головой и продолжила свое хождение кругами.
— Вы уверены, что идиран тут больше не осталось? — спросил Хорзу Унаха-Клосп.
Он кружил по станции, потом поплыл вдоль поезда, следом за Вабслином, а теперь оказался перед мутатором.
— Их больше нет, — сказал Хорза, глядя не на автономника, а на путаницу растрескавшихся оптических волокон, спекшихся в комок под наружной оболочкой шлема. — Ты ведь видел следы.
— Гм-м, — сказал автономник.
— Мы победили, машина, — сказал Хорза, не поднимая глаз. — Мы включим питание на станции семь и тогда без труда найдем Разум.
— Ваш «господин Адекватный», похоже, на удивление безразличен к тому, как вольно мы обращаемся с его поездом, — заметил автономник.
Хорза окинул взглядом груды металла и осколки рядом с вагонами, пожал плечами и вновь занялся шлемом.
— Может, ему все равно, — сказал он.
— А может быть, он получает от всего этого удовольствие? — спросил Унаха-Клосп. Хорза посмотрел на него, и автономник продолжил: — Ведь, в конечном счете, это место — памятник смерти. Священное место. Может, оно — алтарь в той же мере, что и памятник, а мы просто исполняем жреческие функции — приносим жертвы богам.
Хорза покачал головой.
— Я думаю, машина, твои изготовители убрали предохранитель из твоей цепи воображения, — заявил он и снова занялся шлемом.
Унаха-Клосп издал шипящий звук и отправился к Вабслину, который возился с масс-детектором.
— Что ты имеешь против машин, Хорза? — спросила Бальведа, прервав свое хождение и остановившись рядом с ним.
Время от времени она потирала себе то нос, то уши. Хорза вздохнул и положил шлем.
— Ничего, Бальведа, пока они знают свое место. Бальведа фыркнула и продолжила свое хождение.
Раздался голос Йелсон, которая расположилась чуть дальше по пандусу:
— Ты сказал что-то смешное?
— Я сказал, что машины должны знать свое место. Но Культура плохо относится к замечаниям такого рода.
— Да, — сказала Йелсон, продолжая смотреть на идиранина. Потом перевела взгляд на грудь своего скафандра со следами от плазменной молнии. — Хорза, — сказала она, — мы можем где-нибудь поговорить? Не здесь.
Хорза посмотрел на нее.
— Конечно, — озадаченно произнес он.
Вабслин занял место Йелсон на пандусе. Йелсон пошла туда, где над Нейсином, приглушив свою подсветку, парил Унаха-Клосп, державший шприц в нечетком силовом поле.
— Как он? — спросила Йелсон у машины, которая тут же прибавила света.
— Разве по его виду не понятно? — в свою очередь задал вопрос автономник; Йелсон и Хорза ничего не сказали. Унаха-Клосп снова пригасил подсветку. — Может, и протянет еще несколько часов.
Йелсон покачала головой и направилась ко входу в туннель, где была горловина транзитной трубы. Хорза следовал за ней. Йелсон остановилась внутри, где ее не могли видеть другие, и повернулась лицом к мутатору. Казалось, она ищет слова, но не может их найти. Она снова покачала головой и сняла шлем, прислонившись спиной к неровной стене туннеля.
— В чем дело, Йелсон? — спросил он ее и попытался было взять ее ладонь в свои, но она скрестила руки на груди. — Ты сомневаешься, стоит ли участвовать в этом деле?
Она покачала головой.
— Нет. Я хочу увидеть этот треклятый супермозг. Мне все равно, кто его заполучит, мне все равно, если его взорвут, но я хочу его найти.
— Я не думал, что для тебя это настолько важно.
— Теперь важно. — Она отвернулась, потом снова посмотрела на Хорзу, на ее лице появилась неуверенная улыбка. — Черт побери, я все равно пойду до конца — хотя бы для того, чтобы быть тебе подмогой, попытаться выручить тебя, если что.
— А я думал, ты собираешься выйти из игры, — сказал он.
— Да, — сказала Йелсон. — Понимаешь, я ведь не… ну… — Она тяжело вздохнула. — Какого черта!
— Что? — спросил Хорза.
Она пожала плечами. Маленькая бритая голова снова опустилась, ее очертания вырисовывались в далеком свете.
Она покачала головой.
— Господи, Хорза, — сказала она, испустив короткий смешок. — Ты просто не поверишь.
— Во что не поверю?