— Ты явно не в себе! — в отчаянии вздыхала Долл, сидя напротив Митци за заваленным всякой всячиной кухонным столом. — Он же такой красавец! Он с ума по тебе сходит! И ты с ума по нему сходишь!
— Замолчи. Слишком много получается сумасшедших. Не знаю, что он тебе наговорил, но мы с ним уже не маленькие.
И нам не нужно, чтобы нас пришла мирить наша лучшая подруга с детской площадки. Послушай, милая моя, я допустила ошибку. Между мной и этим человеком ничего и не могло получиться.
— Чепуха! — Долл фыркнула прямо над супом, так что маленькая рыжая волна выплеснулась на стенку кружки с Винни?Пухом. — Конечно же, у вас все должно было получиться. А теперь он мучается от похмелья, горюет и зол, как фурия, и посмотри, на кого ты сама похожа! Когда это ты, кроме как во время серьезной болезни, в обед все еще ходила по дому в халате?
Митци вздохнула. Этой ночью она не спала. А когда тебе пятьдесят пять, ночь без сна даром не проходит, и приходится расплачиваться на следующее утро. Только подростки могут не спать всю ночь, а потом отлично выглядеть: кожа у них сама собой приходит в нормальное состояние. А у нее еще и болит голова, в глаза как песка насыпали, и на теле будто слой грязи, и все ломит. Где?то под ребрами твердым, неподвижным комком засела грусть. Чувствовала она себя просто ужасно и знала, что выглядит тоже отвратительно: опухшая, с серым лицом и двойным подбородком.
— Я не стану делиться подробностями, — твердо сказала она. — Это тебя совершенно не касается.
— Нет, касается, — пробурчала Долл, доедая остатки супа. — Ты моя мама, а он мой начальник и друг. И я к вам обоим хорошо отношусь — нет, я вас обоих люблю. Люблю, мама! Люблю. Ты еще помнишь это слово на букву «л»?
Митци горько рассмеялась.
— Слишком хорошо помню. В этом?то и беда.
— Я тебя умоляю! Только послушай, что сама говоришь! Ты не собираешься мне заявить, что, поскольку вот уже десять лет тому назад папа ушел от тебя к Гарпии Дженнифер, ты никогда не сможешь снова полюбить? Что он для тебя будет одним?единственным?
Митци покачала головой. Она не в силах была рассказать Долл о том, что случилось ночью. Она не могла.
— Давай не будем об этом. У тебя всего через пару недель свадьба, Лу только что объявила о своей неофициальной помолвке — по?моему, в нашей семье и так хватает романтики.
— Нет, черт возьми. Ты столько лет жила нами и ради нас. Ты была великолепной, самой лучшей матерью во всем мире. Сейчас мы с Лулу выросли, мы пристроены. А теперь твоя очередь радоваться жизни. Быть счастливой. И любимой.
— Да меня все любят. У меня есть…
— Не смей снова заводить свою песенку: «друзья и родные, Ричард и Джуди»! Не смей! Ты отлично понимаешь, о чем я говорю.
Митци вздохнула. Да, она понимала.
— Не надо так волноваться, милая. У меня были на то причины. Веские причины. А теперь надо поговорить о том немногом, что нам еще осталось приготовить к свадьбе…
— Да плюнь ты на эту свадьбу! Митци печально улыбнулась.
— Тебе надо успокоиться. У тебя подскочит давление.
— У меня все в порядке с давлением. Я чувствую себя отлично. С ребенком все в порядке. С Бретом все в порядке. Свадьба уже спланирована до мельчайших деталей. Нам больше не нужно обсуждать свадьбу Нужно обсудить, почему ты и Джоэл больше не вместе.
— Не нужно. И мы не будем это обсуждать.
— Чтоб мне провалиться, обычно ты не настолько непробиваема, — вздохнула Долл, поставив кружку в посудомоечную машину и взяв свою сумку и пальто. — Я в этом виню ваше «беби?бумерское освободительное движение». Ты точно не собираешься мне рассказать, что случилось вчера вечером, нет?
— Нет. И не пытайся разузнать это у Лу. Она ничего не знает.
— Ну, это в порядке вещей. Наша мисс думает только о себе, так что вряд ли она что?то заметила, не так ли? Вот если бы вы с Джоэлом были четвероногими и умели вилять хвостом, было бы другое дело…
Митци рассмеялась.
Смех вышел грубый и скрипучий.
— Пожалуйста, оставь это, милая моя Долл. Я знаю, что тебе будет неловко работать вместе с Джоэлом, но пожалуйста, ради нас обеих, не надо устраивать ему допроса третьей степени с применением пыток.
— Ничего не могу обещать, — надменно заявила Долл. — Мне нужно еще посмотреть, что будет дальше.
Глядя, как Долл удаляется по мокрой дорожке и садится в машину, Митци вздохнула. Ей так хотелось лечь в кровать, спрятаться в абрикосовых оттенках, в пышной роскоши своей комнаты, залезть с головой под одеяло, проспать целую неделю, а проснувшись, забыть о том, как неловко ей было вчерашним вечером.
Но сделать этого она не могла.
Они вернулись домой из «Лоренцо»; из?за тумана ехали они медленно, смеялись и болтали, а Джими Хендрикс создавал самую что ни на есть страстную атмосферу. Вечер прошел просто чудесно. Идеально. Она ощущала все тот же трепет. От одного взгляда на Джоэла, сидевшего в темноте автомобиля, внутри у Митци все плавилось от желания.
Это блаженное состояние продолжалось и после того, как они вошли в дом, зажгли лампы, налили себе вина, покормили Ричарда и Джуди. Джоэл от души восторгался рождественским убранством гостиной — все это были старые елочные игрушки, любимые всей семьей, которые каждый год достают из ящиков, пробуждая воспоминания, и с которыми не сравнятся модные рождественские украшения работы дизайнеров, строго выдержанные в одной цветовой гамме, — а потом посмотрел ее коллекцию компакт?дисков и включил сборник «Стоунз».