— Я никак не оспариваю необходимость освоения космоса, — покачался в кресле Андрей. — Я о том, что колоссальные усилия миллионов людей были похерены из-за чьего-то стремления манипулировать другими… дергать за ниточки живых мертвецов — покорных, готовых выполнить любой приказ!..
— Андрей, не заводитесь, — негромко произнес Ланкастер. — Мы сейчас не на форуме.
Огоновский слека пристукнул ладонью по подлокотнику своего кресла и отвернулся, упрямо поджав губы. Осайя, бросив друга короткий удивленный взгляд, сжался еще сильнее — столько неожиданной для него ярости было сейчас в глазах врача.
— Я возьму кофе, — сказал Огоновский и встал. — На всех?
Ланкастер закончил возню с настройками. В полутьме зашторенной комнаты коротко мелькнул синим и тут же погас установочный луч голографического проектора. Перед зрителями возникла знакомая уже картинка: серебристые купола, теплицы, длинные то ли склады, то ли жилища…
— Здесь электричество тоже есть, — заметил Ланкастер, выводя в угол экрана маленький монитор, на котором горели зеленым колонки цифр. — Вот, — он снова прошелся по клавиатуре, и во всех строениях, просвечивая сквозь кирпич и железо, вспыхнули розовые паутинки. — Это сеть. Линия электропередачи уходит, как видите, в туннель и дальше на северо-запад. Где-то там у них ТЭС. Интересно, откуда наши друзья качают нефть?
— Уголь, — прищурился Огоновский. — Халеф, ты говорил, в горах много угля?
— Да-да, — покивал тот. — Уголь там добывали еще лет двести назад, его должно было хватить и на наш век.
— Тоже вариант, — согласился Ланкастер. — Хотя и более затратный. Но людишек у них, наверное, хватает, а потребности, в сущности, мизерные. Греют пару котлов, да и все дела. Здесь, как мы видим, ничего особо интересного тоже нет. Едем дальше? Самое забавное у нас, кажется, в другом месте!
Он прокрутил запись вперед. На экране появились изящная «лесенка» грибовидных храмов центрального монастыря. Изображение застыло, и тут будто бы в глубине горы, подошва которой чернела провалом туннеля, вдруг ярко загорелась какая-то сложная алая конструкция.
— Это не ТЭС, она чуть дальше, — пояснил Ланкастер. — Это у нас нечто более любопытное. Смотрите, — он нажал что-то на клавиатуре, отчего местность вокруг горы заволокло призрачным розовым туманом, — окрестности тоже слегка фонят.
— Чем? — резко повернулся Огоновский.
— Ну ясно, чем, — усмехнулся Виктор, — или вы ожидали увидеть здесь выхлоп гравикомпрессии по Ф-типу? Конечно, это радиоактивность. А в глубине горы — реактор, но, как утверждает наш «мозг», он заглушен… вероятность, пожалуйста — 92 процента… Энергокласс и прочие выходные параметры реактора в таком его состоянии мы определить не можем. Но реактор — вот он.
— Насколько опасен фон? — прищурился Андрей.
— Я, к сожалению, с радиоактивностью не сталкивался вообще, а из академического курса мало что помню…
— Не слишком. Машинка грамотно заэкранирована, так что бояться нечего. Но фактом остается то, что при желании монахи могут соорудить одну очень гадкую штуку, когда-то уже применявшуюся в истории Человечества. Да и не только…
— Вы имеете в виду ядерное оружие?
— Не обязательно по классическому типу, хотя, если реактор запустить — не знаю, конечно, каков у них там цикл, потому что пути, теоретически, известны разные, не только тот, по которому двигались земные ученые, — то рано или поздно можно выйти на так называемый оружейный плутоний. Это уже серьезное ОМП огромной поражающей мощности, но довольно сложное технически и неприменимое в реале из-за катастрофических последствий облучения. Но вот если просто вытащить из котла радиоактивные материалы да снарядить ими любое, даже слабенькое взрывное устройство — греха не оберешься. Самое гадкое, что заряд можно сделать компактным! Эта ч-чертова ядерная энергетика слишком опасна во всех отношениях… когда Трайтелар войдет в Конфедерацию, всю эту дрянь придется поднимать в космос и запускать в сторону звезды, иначе от радиации и не избавиться.
— И они могут это сделать? — побелел Осайя. — Вытащить из котла… и тогда — что?
— Тогда кровавый понос и рвота, — криво усмехнулся Ланкастер.
— Неподалеку от этого места… к северо-западу… кажется, юнгры добывали там уран, — заговорила вдруг Суинни.
— А вы — нет? — повернуля к ней Виктор.
— Горы трудны для нас и нашей техники, — после паузы ответила Суинни. — Уран мы добываем на другой стороне планеты, ближе к северному полюсу.
— Ну, значит, там еще и месторождение под боком, — вздохнул Огоновский. — Просто красота.
— Вы… сделаете что-нибудь? — очень тихо спросил Осайя.
Ему не ответил никто.
Огоновский незаметно стиснул кулаки. Боль бессилия, однажды уже накрывшая его на этой планете, ударила снова, и перед глазами вдруг встали спокойные зеленые воды небольшой бухты, теплое утреннее солнце, выбеливающее прохладный, не успевший еще разогреться песок… и Ингр с простреленной грудью, который умирал у него на руках. Умирал просто потому, что случайная пуля разорвала карман прочного кожаного комбинезона, в котором лежал кибердок, и теперь никакое хирургическое искусство Андрея не могло сохранить жизнь его друга.