Андрей ответил не сразу. Во время перелета они не обсуждали меж собой тематику миссии, не без оснований считая, что носитель, принадлежащий СБ, плотно нафарширован следящей техникой — а вопрос уровня доверия по отношению к ним до конца не решен. Конечно, оставалась вероятность того, что «прослушки» полным-полно и в танке, но все же поговорить следовало, и пожалуй, немедленно.
— Нет, снаружи танк «чистый», — прочитав его мысли, мотнул головой Ланкастер. — И, — он поднял вверх указательный палец, — тоже нет.
Огоновский кивнул. Значит, его снаряжение позволяет выявлять даже такие штуки, как постоянное сопровождение лучом с малозаметного наноскаута, ретранслирующего сигнал на ближайший БИЦ. Недурно для гренадера.
— Завтра действительно может быть поздно, — негромко согласился он.
— Да, потому что с завтрашнего дня мы постоянно будем находиться на глазах у Чандара, — Ланкастер легонько подтолкнул его к широкой лестнице парадного подъезда, и продолжил, глядя куда-то в сторону: — а что взбредет в голову этому нашему исследователю, не знает никто. К тому же, как вы понимаете, среди строителей неизбежно должен находиться «внештатник» из разведки. И прямо завтра же, едва мы прибудем на место, Чандар побежит к нему советоваться.
Недавно отлакированная деревянная дверь парадного подъезда неожиданно распахнулась, и на верхнюю площадку лестницы, едва не сбив с ног охранника, выскочил осанистый мужчина в лимонно-желтом халате и приплюснутой круглой шапке такого же безумного колера. Сбежав по ступенькам вниз, он упал на четвереньки, пробормотал что-то и нерешительно выпрямился.
-Ага, — сообразил Ланкастер, включая свой транслинг.
— Обед, значит, давно готов. Ну так ведите нас, уважаемый, ведите. Нечего спину гнуть, у нас так не принято.
Экземпляр в желтом оказался отнюдь не церемониймейстером, а самим начальником канцелярии наместника. Поминутно кланяясь, — точнее, комично втягивая голову в плечи, он провел гостей в небольшой зал на втором этаже и, раскрыв для них двери, поспешил испариться. Сумрачный Осайя поднялся из-за длинного низкого стола, на котором ждали своего часа разнообразные судки и мисочки. Сидевший напротив него наместник вскочил на ноги, обежал стол и грохнулся на колени прямо под ноги Огоновскому. Немного обалдев от такой изысканной любезности, Андрей попятился и испытал сильнейшее желание схватить его превосходительство за шиворот, дабы вернуть к прямоходящей стадии существования. Ланкастер тем временем задумчиво осмотрел сияющие носки своих ботфорт и произнес:
— Этим делу не помочь.
— Но он не смеет, — кисло отозвался Осайя, протягивая Андрею руку.
— Так пускай посмеет, — недоумение Огоновского сменилось раздражением. -К нему у нас тоже разговор имеется. Давайте, вставайте, уважаемый. Для нас ваше поведение выглядит нелепым, и не более того. Как его зовут, кстати?
— Меня зовут Мокоро, господин, — едва слышно прошипел тот, поднимаясь на ноги.
— Так прекратите трястись и зовите гостей к столу. У нас есть для вас новости.
Несчастный наместник посерел лицом и попятился, невнятно бормоча что-то себе под нос.
— Давайте садиться, — махнул рукой Осайя. — Мокоро действительно напуган случившимся. Он готов подозревать всех на свете, но пока не имеет ничего конкретного. Впрочем, есть основания надеяться, что убийцу приволокут сами обыватели.
— Вот как? — хмыкнул Огоновский, опускаясь на низкий мягкий пуф с кистями. — Выходит, наши врачи пользовались в Фируссе такой популярностью? А я почему-то думал, что им приходится конфликтовать с твоими жрецами.
— Жрецы не могут запретить людям лечить своих детей, — жестко ответил владыка. — По крайней мере, здесь.
— Ну да, — немного рассеянно согласился Андрей, уже слышавший все это от Белласко. — А на сей раз, кажется, повара отнеслись к своим обязанностям более ответственно. Тухлятины я не вижу.
— Здесь легче найти нормальные продукты, — буркнул Осайя. — Прошу извинить меня…
— Чепуха, не бери в голову, — Огоновский подцепил кусочек мяса в грибном соусе и отправил его в рот. — Что касается убийства. Вам, Мокоро, я думаю, тоже не хочется, чтобы врачебная миссия собрала вещички и убыла восвояси? Проклятье, да что с вами, наместник?
У Мокоро мелко задрожали губы. Отвернувшись в сторону, он с шумом втянул воздух и застонал.
— У него очень болен старший сын. Без лечения он умрет, — негромко проговорил Осайя.
— Вот черт, — вздохнул Огоновский. — Что ж, тогда постарайтесь сделать так, чтобы убийца был найден, потому что в этом случае замглавного готов взять на себя всю ответственность и оставить миссию. Он мужественный парень, да и сами врачи не хотят уходить отсюда. В такие места, как это, летят не только за деньгами… но Белласко — кстати, Мокоро, а вы с ним знакомы? — должен иметь нечто, что можно показать комиссару.
— Я знаком почти со всеми, — кивнул немного успокоившийся наместник.
— Я знаком почти со всеми, — кивнул немного успокоившийся наместник. — Доктор Белласко… очень великодушный человек. Если он пообещал остаться, значит, так и будет.
— Так ступайте и ищите. И начинайте прямо сейчас.