В темной кишке коридора вспыхнул яркий свет, заставивший Элга прикрыть глаза рукой, и он услышал другой голос, хорошо ему знакомый:
— Вот так встреча! — вы все же решились действовать самостоятельно, не дожидаясь, что ответит Ланкастер?
Элг из всех сил толкнул руками баррикаду и перелез через камни. Перед ним стоял Огоновский в полном боевом снаряжении — забрало шлема было приподнято, и Элг видел его посмеивающися глаза, — и щуплый мужчина, тоже в броне и шлеме, но его шлем оставался замкнутым.
— Там, — Элг показал пальцем вниз, — какой-то модулятор… я пока не успел его взорвать. Но если бы вы опоздали, то…
— Мы не опоздали, — ответил ему щуплый. — Ведите нас. Дело тут серьезное.
Оказавшись в зале с «висячей дорожкой», Щуплый вдруг остановился и произнес длинную каркающую фразу, показывая Огоновскому на странные светящиеся бассейны внизу. Огоновский покивал и подтолкнул своего товарища вперед. Элг подождал их у входа в помещение с модулятором.
Его солдаты вскочили на ноги, но он успокоил их:
— Теперь все в порядке.
Те, что остались живы, уже не умрут.
Один из рядовых тревожно посмотрел на конфедератов и повернулся к Элгу:
— Кто эти странные люди, мой господин?
— А вот о них, — зашипел Элг, собирая всю пятерку вокруг себя, — я советую вам забыть навечно. Я позабочусь о том, чтобы никто из вас не остался без награды. Но учтите, что награда может обернуться вот чем… — и он провел рукой по горлу. — Выходите наверх и присоединяйтесь к нашим, больше вы здесь не нужны.
Неожиданно лицо Огоновского исказилось недоумением. Он повернулся к своему приятелю, но тот, очевидно, услышал то же самое сообщение. Щуплый подбежал к сидящим на полу со связанными руками ученым и заорал, вынимая из кобуры массивный черный пистолет:
— Включение! Немедленно!
— Мы не можем, — услышал Элг. — Накопители только что опустели. Нужно время. Время…последний импульс был со сбоем, потому что надо постоянно держать регулировки. Если вы развяжете нас, то через некоторое время…
— Сколько? Сколько времени?
И высокий, до бедра, сапог Щуплого ударил ближайшего мужчину в сером комбезе по ребрам, отчего тот завыл, как пес посреди степной ночи.
…Небо здесь было светлым, почти белесым: где-то далеко скользили призрачные облака. На горизонте все так же возвышались контуры Трандара, но Ланкастер всем своим существом ощущал чужеродность знакомой картины.
— Что это было, милорд? Куда все подевались? — услышал он встревоженный, но пока еще не испуганный голос командира дивизиона. — Где это мы, милорд?
Ланкастер посмотрел на обзорник задней полусферы. За кормой его бота стояли всего три машины, включая командную.
— Наноскауты — врассыпную, — сухо приказал он. — Не психовать! Это случайность, но бывает и хуже. Ничего, начальство нас вытащит.
— Есть наноскауты, — деловито отозвался комдив, успокоенный голосом генерала. — Счас поговорю с людьми.
— Не психовать, — повторил Ланкастер.
Негнущимися пальцами он перестроил один из каналов связи на радиоприем. Сперва Виктор слышал только треск атмосферных помех, но вот процессор, перебрав несколько диапазонов, вдруг выскочил на «обитаемую» волну, и до гренадера донеслась певучая речь.
— Это уже лучше, — выдохнул он и повернулся к Суинни. — Ты дома, не так ли? Что они там говорят?
— Сводка погоды… очень далеко отсюда, — голос Суинни был едва слышен.
— Там что-то плохое? — встревожился Виктор.
— Обычное, — прошептала Суинни. — Все как обычно.
— Пошла картинка, — заговорил командир дивизиона. — И странная, я вам скажу. Одно войско у нас под носом, второе — в трех километрах к югу. Интересно мы влипли, милорд! Всякое я видел, а такого, пожалуй, ни разу.
— Было бы странно, — буркнул в ответ Ланкастер, — особенно, учитывая, где мы находимся.
Он врубил экран. Все выглядело именно так, как доложил комдив. Буквально в полукилометре от них, за холмами, отсутствующими, как он помнил, на том Трайтелларе, который они только что покинули, стояла, компактно сжатая на поле, моторизованная группировка. На сей раз она насчитывала уже не семь, а двадцать две тысячи солдат и, как понял Виктор, значительную часть транспорта составляли топливозаправщики, полевые кухни и подвижные реммастерские.
Артиллерии было не больше сотни стволов, зато имелось сорок восемь машин, опасно напоминающих собой тяжелые танки. Если не считать за таковые самоходные пушки, в первой партии танков не он не заметил.
Южнее картина выглядела совершенно иначе. Степь была изуродована наспех возведеными полевыми укреплениями, утыканными длинноствольными пушками, там и сям виднелись частично врытые в землю бронемашины (Ланкастер убил бы того полководца, который занимался их размещением, так как толку, учитывая рельеф, от них было мало!), прикрытые сопками, толклись в низине полсотни разномастных вертолетов с уже установленными комплектами подвесного вооружения. Принадлежность воинства не вызывала никаких сомнений — в отличие от Истинных Сынов, дисциплинированно торчащих по машинам, сородичи Суинни лазили по своей технике, как муравьи. Очевидно, они знали, что авиации у их противников пока нет.