— Что вы имеете в виду? — испуганно обернулся в кресле старик.
— Как вас зовут? — спросил Огоновский, перечитывая стандартную надпись на пакете.
— Меня? Норелл… так что вы имели в виду?..
— Вам совершенно нечего пугаться, коллега. Просто интенданты, снаряжавшие нашу бронемашину, зачем-то зарядили в узлы питания по НЗ продпакет, предназначенный для солдат, действующих на планете со значительной гравитацией. Здесь не просто много калорий, все его составляющие насыщены еще и особыми витаминами, поднимающими тонус при постоянной статической нагрузке мышечной системы. Но для вас это как раз то, что надо.
Огоновский ловко разодрал предохранительную пленку на тарелке с густым грибным супом и поставил ее на выдвижной столик справа от пульта. Суп немедленно покрылся легким туманом пара.
— Арктик-вариант, — непонятно для Норелла констатировал Андрей. — Еще лучше. И ведь не написано нигде, надо же! Стандарты изменились, что ли?
— Я не совсем понял вас, — старик просительно поднял брови, и Огоновский с трудом удержался от короткого смешка.
— Суп разогревается автоматически, — пояснил он, выдавая коллеге стандартную серебряную ложку офицера-десантника, — но в данном случае мы имеем дело с типом капсулы, сконструированной для использования при очень холодном климате. Однако я не нашел соответствующей надписи на упаковке. Учитывая то, что в войсках у нас порядок всегда железный, меня это удивило. Вот вам хлеб, вскрывайте сами. Вот здесь, за нитку… да. И вот еще, — Андрей поставил перед совсем заробевшим Нореллом небольшой пластмассовый кувшинчик, — это солдатский ром. Объемная доля спирта — 40. Угощайтесь, прошу вас. Раз это едят наши солдаты на поле боя, то и вам вполне сойдет.
Старик осторожно зачерпнул ложкой суп, подул на него и отправил в рот. На лице его появилось выражение совершенно кошачьего блаженства.
— Кажется, я никогда не едал ничего более вкусного, — вздохнул он, — хотя подозреваю, что кушанье на самом деле вполне банально. Я не покажусь вам невежливым, если буду есть быстро? Похоже, я и впрямь изголодался до неприличия.
— Ни в коем разе, — отведя взгляд, вздохнул Огоновский. — Только учтите, что вас еще ждет второе. Я с удовольствием дал бы вам его с собой, но…
— Я понимаю, — торопливо согласился Норелл, орудуя ложкой в пластиковой тарелке.
Андрей прикусил губу и уставился на экран. Он стыдился самого себя, точнее, своих чувств. Ему стыдно было смотреть на несчастного голодного старика, который, отвернувшись в сторону, шустро давился обжигающе-горячим супом. И ведь когда-то этот человек был врачом! Тоже — врачом? Внушенное в юности, понятие цеховой солидарности всегда являлось для Андрея Огоновского святыней: ни при каких обстоятельствах он не смог бы отказать коллеге в помощи, но сейчас его в рог скручивало болезненное ощущение вины, такое, словно он нес какую-то личную ответственность за все, пережитые старым Нореллом несчастья. Так ведь Норелл, по крайней мере, остался в живых! А сколько тысяч его коллег погибли, растоптанные толпами фанатиков — здесь, в некогда цивилизованной и вполне процветающей стране?
В мире, существовавшем внутри Огоновского, убийство врача являлось тяжелейшим, принципиально непрощаемым преступлением.
Старик Норелл закончил есть, глотнул рома и удовлетворенно вздохнул.
— Не знаю даже, как переходить ко второму, — виновато признался он.
— Надо, — дружелюбно рассмеялся Андрей и вскрыл упаковку с телячьим рагу. — Тем более что количественно пищи немного, следовательно, проблем с желудком у вас не будет. Сколько вы не ели — двое суток?
— Вы угадали, — кивнул Норелл. — Да, опасности нет, но у меня такое удивительное ощущение силы, словно я сбросил лет двадцать.
— Так и должно быть, — усмехнулся Огоновский. — Я ведь говорил вам: данный рацион создан для солдата, действующего на очень тяжелой планете. Если вы сможете съесть его целиком, энергии вам хватит еще на трое, а то и четверо суток, учитывая вашу слабую гравитацию и вероятное отсутствие тяжелой физической нагрузки. Я думаю, на стройки вас уже не гоняют?
— Нет… теперь уже, к счастью, нет. Вот раньше…
— А что говорят в народе? Вы слышали о том, что не так давно был убит главный врач нашей медицинской миссии?
Норелл отложил ложку и вздохнул.
— Иногда говорят странное. Ощущение такое, коллега, что изрядно народу откровенно спятило в последнее время. Особенно, те, кто когда-то радовался проклятому Солнцевороту. Я слышал размышления о скором прибытии неких «Истинных Сынов» — якобы они прибудут в таком количестве и с такой мощью, что немедленно произведут еще один Солнцеворот, только уже в масштабах всей планеты. Конечно, выглядит это все как полнейший бред, но тем не менее есть люди, которые в это верят. Шепчутся втайне, но знаете, у нас хватает идиотов, которым очень не нравится все то, что делает наместник Мокоро.
— Откуда же они могут прибыть? — немного рассеянно спросил Огоновский, разглядывая Ланкастера, так и впившегося глазами в невидимые для Андрея дисплеи системы наведения — там, на дисплеях, явно происходило что-то интересное.
Норелл пожал в ответ плечами.