— Я хотел бы побывать там… у вас, — задумчиво произнес разведчик.
— Это вполне осуществимо: вам достаточно подать соответствующую заявку, и она будет рассмотрена обычным порядком. Правда, это займет довольно много времени.
— Но здесь нет ваших представителей.
— Вы можете вылететь в любую другую страну — туда, где они есть. Ваше подданство не имеет значения. Впрочем, если мы все останемся при своих головах, — Ланкастер с улыбкой посмотрел на Огоновского, — наш друг Андрей, используя свои полномочия политика, вполне может походатайствовать перед планетарным комиссаром, чтобы вас отправили без очереди.
— Без проблем, — отмахнулся тот.
— Без проблем, — отмахнулся тот. — Но давайте-ка выпьем: что-то мне становится жарко. Все эти разговоры… не думайте, господа офицеры, что вам понравится абсолютно все из того, что вы увидите. Дерьма у нас хватает. Даже более чем, смею вас уверить.
— Вы предпочитаете вино или чего покрепче? — вежливо поинтересовался Дельво, вставая из кресла.
— Можно и покрепче, — философски хмыкнул Ланкастер. — Человек, доживший до генеральских эполет, крепкого не страшится по определению.
— Тогда попробуем этого, — и Дельво поднял высокогорлую синюю бутылку с висящей на горлышке печатью. — Напиток приготовляется из лесных ягод, собираемых ранней зимой. Процентная доля спирта — около сорока пяти.
— То, что надо, — одобрил Андрей, приходя в благодушное настроение. — Заряжайте, дружище.
— Заряжать? — не понял Дельво.
— Это жаргонизм, — поперхнулся смехом Ланкастер. — Наливайте, в общем. За знакомство!
Напиток оказался вполне ничего, напоминая сливовую с мятой. На втором стаканчике Каннахан Уэнни произнес длиннющий тост, в сути которого гости в конце концов откровенно запутались, после чего дегустацию продолжили по кругу.
— А скажите-ка, друзья, — Ланкастер выдохнул что-то неимоверно жгучее и потянулся за крохотным бутербродиком с копченой рыбой, — а что из себя представляет ваш сосед, Оламо? Я слышал, там оказались многие беженцы из Раммаха?
— Да ничего особенного, — жуя, отозвался Уэнни. — Небольшая и не слишком развитая страна. Половина территории — горы, население малообразованное, промышленности почти нет, живет за счет торговли рудами и нефтью. Последние сорок лет у них полный кавардак, так как правит там спятивший королек, совершенно не интересующийся государственными делами. Впрочем, верхушку это как раз устраивает. Когда ты сидишь жопой на дырке с нефтью, свихнувшийся на мистике монарх — самое то.
— На мистике? — удивился Ланкастер.
— А, ну его, — махнул рукой Каннахан Уэнни. — Давайте еще выпьем… вот этого. То он каких-то драконов приручает, то у него магические звери при дворе материализуются. Находятся, впрочем, кретины, утверждающие, что видели этих зверей собственными глазами, но не хватало еще им верить. Накурятся всякой дряни, вот им и чудятся чародеи мохнатые… А еще у него жил якобы пророк из некоего горного монастыря, утверждавший, что скоро на нас набросятся полчища Истинных Сынов и всем нам придет каюк. В Оламо хватило безграмотных идиотов, поверивших в этот бред, и мы получили большие проблемы на границе. Хотите — слетайте ради интереса, вы ведь у нас экстерриториальны, но я не думаю, что вам понравятся глиняные городки, по которым ездят роскошные тачки местных дворянчиков, которые хоть и насосались нефти, но вытирать жопу до сих пор не научились. Бред это все, бред и банальная безмозглость, вот что я вам скажу. В следующий раз — будет время, свожу вас в театр. Да и вообще по городу пройдетесь, у нас немало славных древностей…
* * *
— В какой-то иной ситуации я, возможно, возмутился бы, что вы лезете не в свое дело, но сейчас мне не остается ничего иного, кроме как выразить вам свое уважение, — Чандар остановился напротив развалившегося в кресле Ланкастера, и на губах его заиграла тонкая змеиная улыбка. — Признаться, я не думал, что вы окажетесь столь э-ээ, инициативны.
— Признаться, я не думал, что вы окажетесь столь э-ээ, инициативны. Хотя — скрывать тут уж нечего — я был доволен, узнав, что вы согласились принять участие в нашей миссии.
— Благодарю вас, — вздохнул Ланкастер. — Если уж откровенно, я и не надеялся влипнуть в заговоры на третий же день. Так что вы не думайте, будто мне это все нравится и я распрыгался просто от щенячьего восторга по поводу свеженайденной косточки. Особенно учитывая, что нарыли мы ее отнюдь не в мармеладе.
— Я понял, что вы хотели сказать, — покивал головой физик и продолжил свое неспешное шествие по периметру комнаты. — Должен с вами согласиться: если владыке действительно угрожает опасность со стороны заговорщиков, то мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы заговор пресечь. В противном случае ни о каких исследованиях нашей проблемы говорить уже не придется. Итак, в данный момент мы имеем треугольник Раммах-Хуско-Оламо. Специалист у нас один — это вы, Виктор. Что скажете?
— Пока только ждать. И Мокоро, и нашим приятелям из Хуско потребуется определенное время — хорошо бы, конечно, побыстрее, но тут уж от нас мало что зависит. Осайя предупрежден — а значит, вооружен. Отправить кого-либо в Оламо мы не можем. Разве что Мокоро — но он, честно говоря, не вызывает у меня особого доверия. Весьма вероятно, что он предан Осайе до гробовой доски, но вот с кишками у него не слишком крепко. Сегодня я поговорю с владыкой — в конце концов, все может быть. Уж слишком меня заинтересовали эти «мохнатые чародеи». Не исключено, что при дворе оламского царька побывали соотечественники леди Суинни, причем домой они уже не вернулись.