Генерал Варкасов посмотрел на экран своей персоналки и произнес:
— По одним историческим источникам, этот стиль назывался Элект- рик-Дрим-Тип-Топ-Хаус, по другим — Попса Галимая. Он был очень популя- рен… Тут сказано: «…популярен среди значительной части населения, оболваненной ложными асоциальными ценностями и псевдо-свободой». Да, нелегко Ирине Бисквитовой. Нас разделяет около трехсот лет — почти непреодолимая пропасть.
— Зато у нее самые лучшие показатели на психотренажерах и авиаси- муляторах, — сказала девушка-оператор. — Ее реакции и скорость приня- тия решения в нестандартной ситуации почти вдвое превосходят лучших пилотов, что тестировались в нашем отделе.
Питри посмотрел на оператора с благодарностью, а Лайн — с интере- сом. На мгновение какие-то интонации в голосе этой девушки напомнили ему Латису Нерал, но через секунду наваждение исчезло.
— Это не удивительно, — сказал генерал. — В то время люди имели дело с несовершенной техникой, которой почти все время приходилось уп- равлять вручную. Если бы в нашем времени оказался неандерталец, то, я уверен, по метанию камней и дубинок он намного превзошел бы самых луч- ших спортсменов.
Варкасов поднялся с кресла, положил руки на плечи двух агентов и легонько подтолкнул их к двери:
— Ну, не буду вас задерживать. Идите, попрощайтесь со своей наход- кой. Только не забудьте, что до старта осталось… — он сверился с персоналкой, — семь часов сорок восемь минут тридцать секунд. Не опаз- дывайте, а то корабль улетит без вас!
Генерал пребывал в хорошем расположении духа и был не прочь пошу- тить. Пошутить по-своему, по-генеральски.
Едва Лайн и Питри переступили порог отсека Ибис, девушка открыла глаза и порывисто вскочила. Она еще не привыкла к тому, что гравитация на Оруженосце-1 была меньше, чем на Земле и в кабине «Золотой капли», поэтому взлетела почти до потолка. Ибис, несомненно, набила бы себе шишку при приземлении, если бы не ловкость дельта-клона, подхватившего ее на руки.
Девушка быстро высвободилась из более чем дружеских объятий, хотя они доставляли ей удовольствие.
— На нас типа смотрят, — шепнула она и глазами показала на нес- колько инфо-камер.
Люди эры Водолея так привыкли находиться под постоянным контролем государства, что им и в голову не приходило смущаться или скрывать что-либо. Но над Ибис все еще довлели пережитки древней морали, кото- рую, конечно, и в ее время все уже нарушали, но подсознательно все-та- ки еще помнили и осознавали, что «можно», а что «нельзя», что «хоро- шо», а что «плохо».
Чтобы заполнить возникшую неловкую паузу, девушка взяла с койки свою отброшенную второпях персоналку.
— Я тут пошарила в Интернете… тьфу, никак не привыкну… в ин- фо-сети и нашла ресурс с клевым музоном, — она пощелкала ноготком по активному дисплею. — Ведь то, что лабают у вас — полный отстой. Нет, конечно и в наше время перепевали старые песни, но их хоть не уродова- ли. А ваших певцов слушать типа не в кайф. Вот, приколитесь…
Из динамиков зазвучали начальные аккорды мелодии, и приятный мужс- кой баритон запел:
Шаланды, полные фекалий,
В Одессу Костя приводил…
Ибис нажатием пальчика прервала песню и торжествующе посмотрела на своих друзей:
— Ну?
Лайн и Питри недоуменно переглянулись.
— А что, собственно, мы должны были услышать? — поинтересовался Питри.
Ибис так и села на койку:
— Как? Вы не поняли?!
Оба агента отрицательно помотали головами.
Девушку переполняли такие сильные эмоции, что несколько секунд она не могла произнести ни слова, только размахивала руками и показывала агентам экран персоналки, на который она вывела текст песни.
Наконец Ибис справилась с волнением и воскликнула:
— Да вы хоть знаете, что такое фекалии?!
— Естественно, — Питри улыбнулся. — Это основной продукт челове- ческой жизнедеятельности.
— Точно! — подхватил Лайн. — Я даже знаю, что есть одна старая опера, не помню ее названия. Кажется, «Дама с копьем» или «Дама с пи- кой». В ней так прямо и поется:… — Он прочистил голос и попытался пропеть: — …»Что наша жи-и-и-изнь? Дер-р-рьмо!»
Ибис посмотрела на него с ужасом. Квазаров знал, что его вокальные данные оставляют желать лучшего, поэтому на иной эффект и не рассчиты- вал.
Но девушку поразил не его голос:
— И эти чуваки держат меня за дикого лоха! Вам мало передернуть историю, вы еще и все слова перепутали. Не «дерьмо», а «игра»! А в песне должно петься: «Шаланды, полные КЕФАЛИ»! Кефаль — это типа рыба такая. Врубаетесь?
— Какая разница? — недоуменно пожал плечами Лайн. — Кефаль, фе- каль… главное, мелодия красивая.
— Но типа смысл-то другой! — втолковывала девушка.
— В самом деле, что тут такого? — поддержал своего товарища Питри. — Если уж на то дело пошло, то вся эта песня не имеет смысла. Вот уже двести лет, как Одесса — крупнейший космодром Очеловеченной Федерации. Ведь город очень удобно расположен: кругом одни пустыни. А побережье Черного моря находится от него в сотне с лишним километров. Так что никаких шаланд в Одессу вообще привести нельзя. Поэтому не так уж и важно, чем они загружены.
Ибис была совершенно сражена подобной логикой.
— Одесса — среди пустыни?… — пролепетала она. — А я туда летом ездила… В детстве… Типа на море…