Она же, с явно видимым усилием придавая своему лицу некое подобие глубоких раздумий, при этом устремив свой взор куда-то в потолок и пресекая его попытки переместиться в мою сторону, спустя несколько показавшихся мне вечностью секунд, кивает головой. И протягивает ему ладонь. Которую он со всей возможной изысканностью манер принимает, помогая ей подняться.
— Господин граф. Надеюсь, ты не заставишь меня слишком долго тебя ждать. Тем более что все твои свободные от службы воины уже собрались. На показательную тренировку. — И она, склонившись в безукоризненном придворном поклоне, словно перед особой королевских кровей, не позволив даже тени непочтительности скользнуть в глубине своих темных глаз, выходит из комнаты, плотно прикрывая за собой дверь.
А я, наконец-то, позволяю себе рухнуть, захлебываясь от смеха.
Не знаю, удастся ли мне поставить ее на место во время предстоящей нашей встречи… Но даже если и нет, я не буду этим сильно расстроен. Присутствие этой барышни в моем замке не решило моих проблем, но…. Сделало их мелкими и незначительными. По сравнению с ней самой.
Несмотря на то, что я мог позволить себе не спешить, я решил все-таки не испытывать не только ее терпения, но и тех, кто жаждал стать свидетелем предстоящего боя. Вполне ожидаемо рассчитывая на массу положительных эмоций.
Как она и говорила, все кто не был занят на службе, собрались во внутреннем дворе неподалеку от казармы, где и жили воины моего небольшого, но весьма опытного гарнизона.
На который время от времени бросал свой взор Маршал короля, переманивая у меня ратников. Бывший во времена своей юности, совпавшей с моей не только по времени, но и месту ее прохождения — Академии магии, тоже воспитанником Карима.
Таша стояла рядом с моим ночным собутыльником, который, как мне показалось, уже безоговорочно принял девушку под свою опеку, чуть в стороне от всех остальных, разбившихся на небольшие группки; и о чем-то увлеченно переговариваясь между собой. В компании с еще парой охранников. Из тех, кого мой бывший наставник, а теперь капитан внутренней стражи замка, особо привечал, как особо умелых мечников и разбирающихся в воинском искусстве. Готовя их себе на замену, если вздумает когда-нибудь оставить ратные дела.
Завидев меня, она что-то негромко бросила, от чего все четверо окрысились весьма насмешливыми улыбками.
И все это в присутствии своего господина! Непорядок.
Оружейник бросился мне наперерез, неся сразу две пары на выбор. В одной: мой бастард и маленький щит, кулачного хвата. А в другой, похожей на ее, ничем не примечательный меч и кинжал. Правда, и то и другое очень хорошей ковки.
Из чувства справедливости я выбрал, естественно, вторую. Хоть и понимал, что она и так будет проигрывать мне в дистанции. Обернулся, рассчитывая вновь наткнуться на лукавый взгляд. Но…. ошибся. Она едва заметно улыбалась, но глаза оставались серьезными.
— Я могу взять и короткий.
Она чуть качает головой и легкой походкой, похожей…. Она двигается медленно, словно преодолевая плотную воду, а не легкий воздух. И каждое ее движение полно грации и смертельной опасности.
Ни на секунду не останавливаясь, перетекая из одной позиции в другую, словно помогая мне осознать, с кем придется иметь дело, она подходит к утоптанной площадке. На самом краю ее чуть склоняется, на мгновение касается земли рукой, по которой, быстро перебирая лапками, соскакивает ее питомец.
Еще один вздох и она замирает. В незнакомой, очень необычной стойке. И не вынимая оружия из ножен.
Я встаю с противоположной стороны. Приготовившись к более чем серьезной схватке. От которой неизвестно чего можно было ожидать. Все мои навыки рассчитаны на встречу с иным противником. Неким собирательным образом воина-мужчины. С тем, против кого мне не придется сдерживать свои инстинкты защищать свою жизнь любой ценой. Не только мечом. Но и обманными ударами, подсечками. Грубой силой. Всем, что может попасть в руки во время боя.
А вот что же делать с этим созданием?
Ответ на этот вопрос приходит сам собой. Пока я предаюсь раздумьям, она одним стремительным, но мягким движением, похожим на всплеск воды, преодолевает разделяющее нас расстояние. И я едва успеваю заметить, как в воздухе сверкают молнией лезвия ее клинков, а уже тонкий визг рассекаемого воздуха бьет по ушам.
Мне удается отклониться корпусом, и клинок мелькает у самого моего плеча. Вот только…. Она меняет рисунок атаки за короткий миг до того, как ее меч касается моего тела. И то, что моя рубашка продолжает оставаться белой отнюдь не моя заслуга. А ее.
Не скажу, что это открытие становится для меня приятным. И я, уговаривая себя не звереть, кидаюсь атаковать сам. Теперь уже на собственной шкуре испытывая то, как она изворачивается ящерицей, ускользая от моих выпадов. И демонстрируя всем именно тот стиль изматывания противника, свидетелем которого я и был прошлой ночью.
Надо сказать, что со стороны все это смотрелось несколько более привлекательно. Потому что быть ее противником было…. неудобно. Она рушила все привычные каноны, разбивала связки и плела свой рисунок танца, необычность которого вызывала желание придушить ее тут же.
На месте. Потому что терпеть такое издевательство над своей графской персоной… Было невыносимо.
А еще более невыносимым было то, что эта пигалица, едва ростом достигавшая моей груди, при этом позволяла себе весьма нелицеприятные комментарии. В мой адрес. После которых вокруг раздавались несдерживаемые окружающими смешки.