Но готов ли теперь?
— Закираль, я не прошу тебя предавать свой народ. Но я прошу тебя подумать о том, что ты можешь сделать для своего народа. Для памяти о своей матери. Для того, чтобы через год моя дочь, что кинулась в пекло, лишь бы тебя спасти, не потеряла часть себя, когда единственным выбором для тебя станет ритуальное самоубийство. Просто подумай и когда с тобой будет говорить мой муж, прими его слова, как слова друга, как слова того, кто беспокоится и обо мне, и о дочери, и о тебе, и о Лилее.
Готов ли?
И как бы оно не было, я должен буду ответить на все эти вопросы. Ответить и сделать свой выбор. И я сделаю его, потому что я знаю этот путь. И я знаю тех, кто пойдет со мной по этому пути. И знаю, что их будет не мало.
Но это будет не сегодня. И я пытаюсь перевести разговор совсем на иное, потому что не могу позволить глазам этой женщины и дальше наполняться едва сдерживаемыми слезами.
— Ему удалось тебя уговорить?
В первое мгновение она не понимает о чем я ее спрашиваю, находясь в плену тягостных мыслей, но, похоже, ей тоже нужен был лишь повод, чтобы закончить так необходимую, но столь же неприятную часть разговора. И ее ладонь чуть сильнее сжимает мои пальцы, то ли поддерживая, то ли благодаря за то, что не словами — взглядом дал обещание осознать ее слова и принять решение, а на лице, вторя глазам, что становятся спокойнее, появляется насмешливая улыбка.
— Ты хотел спросить, как мне удалось подвести его к этой мысли?
И я улыбаюсь в ответ. С еще большей четкостью понимая, что она — часть моей семьи. Что она — моя кровь. И мало было в моей жизни таких моментов как этот, когда я мог ощутить насколько искренне все то, что она ко мне испытывает. И как тепло, когда можно видеть лицо того, кто тебе дорог, кому дорог ты. Как спокойно, когда можно не взвешивать каждое свое слово, не сдерживать чувства, что живут в тебе, не скрывать радость в глазах.
— А разве это не одно и то же?
И она, чуть смущенно, но кивает головой.
— Мы оба долго были в плену условностей. Он — Повелитель, демон. Я — человек, с кровью Даймона. Он не верил, что женщина может стать для него чем-то большим, чем приятное времяпровождение. Я не допускала, что существо, имеющее такой статус, может сломать привычные представления ради меня. Но судьба была к нам обоим благосклонна и мы поняли, насколько оба были не правы.
Но судьба была к нам обоим благосклонна и мы поняли, насколько оба были не правы. Так что, как только ты встанешь на ноги и станешь гостем правителя демонов, мы и отпразднуем итог нашего понимания. И станет Наташа не просто признанной дочерью Повелителя, а человеческой принцессой демонов.
Не думал я, что бездна для меня раскроется там, где для меня все было ясно и понятно. И этот удар стал для меня столь неожиданным, что я даже не смог удержать удивление, растерянность, отчаяние, что глухим стоном и кривой улыбкой отразились на моем лице.
Но еще больше не ожидал того, что она, словно не замечая, как глубоко ранили меня ее слова, отведя глаза в окну, голосом, в котором звучала тихая радость, добавит:
— Аарон надеется, что этот титул не отпугнет тебя и не заставит отказаться от помолвки.
— Рае, ты едва не убила меня!
— Что ты… — Ее рука скользнула по моему лицу, а полный уверенности взгляд коснулся меня. — Я не для того сделала почти невозможное, чтобы отправить тебя в Хаос собственными руками. Я уступлю это право дочери. И последнее, прежде чем я вернусь я тебя покину, прошу тебя пообещать мне кое-что.
— Я слушаю тебя, сестра.
И ее интонации меняются, становясь похожими на те, что доносились до меня сквозь пелену беспамятства.
— Ты не покинешь эту постель еще два дня. И не позволишь себе ничего, что сможет свести на нет мои труды; для этого у тебя есть твой тер и моя дочь.
— Я сделаю это, Рае.
— Ты расскажешь Наташе все, что узнал сегодня от меня. Все, включая все твои сомнения, твои опасения и непринятые решения.
Как бы я не хотел этого делать… Но, похоже, она была права: мои невеста и сестра сделали для меня так много, что обидеть их недоверием, усомниться в их силах я не могу. И я сделаю это несмотря на то, что этот разговор может стать для меня и нее последним.
— Я обещаю.
— И по истечение двух дней ты вместе с моей дочерью прибудешь во дворец Повелителя и выслушаешь все, что он и Властитель Тахар посчитают нужным тебе сказать.
— Властитель Тахар?!
— Да, Закираль. Твой дед тоже ищет встречи с тобой.
Мой дед… Когда несколько лет тому назад Аарон предложил мне организовать с ним встречу, я не нашел в себе решимости это сделать и предпочел общению с ним, разговор с одним из его сыновей. Который не стал для меня последним только потому, что Агирас не всегда выбирал между клятвой тера и моим приказом последнее. Но теперь я уже не упущу этого шанса расставить все в своей жизни по местам.
— Я выслушаю их обоих.
— И это все, о чем я тебя прошу. Не скажу, что этого мало, но я обещала твоей матери сделать для тебя все, что смогу. И я сделаю не только это. И не только ради ее памяти, но и ради того, чтобы моя дочь могла узнать то, что удалось познать мне — что значит быть счастливой рядом с тем, кто является частью тебя.