Я, на мгновение оборачиваюсь к гвардейцу, и резко выдаю, надеясь, что от удивления он ничего не перепутает.
— Никого не убивать и не калечить.
И все-таки хорошо отец их дрессирует. Короткий кивок и лишь тень ухмылки мелькает в глубине.
Эх… жаль, Васька в спячке. Вот бы мы сейчас повеселились. Хотя… лучше ему было не знать, всего, что со мной произошло после того как я, заббарикодировав дверь, отправила его в глубокий сон.
Моя вторая попытка войти внутрь оказывается более успешной. У меня даже находится пара мгновений чтобы понять, это не парочка Агираса гоняет — он с ними развлекается.
— Я могу узнать, что здесь происходит?
Удивительно, как тихий и спокойный голос, в котором ясно слышно шипение разгневанной змеи может способствовать такому быстрому приведению в чувство трех особей разных рас, но мужского пола.
— Таши…
Отсутствие фотоаппарата в нужные для этого моменты несколько напрягает. За этот снимочек я долго из братца могла не только веревки вить и добиваться всего, чего только не пожелаю.
Хотя… надо признать, красив мой родственник. Не зря же по нему столько барышень слезу проливало: одни широченные плечи чего стоят. Когда с них на грудь не стекают бордовые разводы, очень напоминающие цветом тот благородный напиток, к которому они должны были всю ночь, в целях расслабления, прикладываться.
Да и второй хорош. Немногим уступает папенькиному отпрыску. Правда, кожей несколько посветлее, да лицом поизящнее. Но, похоже, крутился похуже — две тонкие царапины наискосок пересекают торс и заканчиваются у самого пояса, плотно обтягивающих его тело кожаных брюк.
И только мой тер производит приличное впечатление: набиру наглухо застегнуто, на ткани ни единого следа того, что ее хотя бы что-нибудь коснулось, да и дыхание настолько спокойное, что и не скажешь — тот предмет интерьера, предназначенный для перемешивания углей в камине, вылетел в сторону Тамираса из его руки.
— Моя госпожа. — Угол платка опадает, открывая мне его бесстрастное лицо. Но волна чувств, что идет от него, вся расцвечена радостными эмоциями.
— Радмир, может мне повторить вопрос? — А ведь демоненок почти трезв. Чуть растерян моим внезапным появлением, но явно не пил столько, как мне преподнес гвардеец.
Да и дракон в подобном состоянии. Или это они просто от Алраэля избавлялись? Тогда — зачем?
— Моя госпожа, их Высочества поспорили, какая из трех рас сильнее и…
— Кто тебя просил? — Радмир скашивает весьма недовольный взгляд в сторону даймона, но тот словно и не замечает попытки наезда.
И это взрослые мужчины. А двое еще в придачу и гордость своих отцов. А ведут себя… И пусть ведут. Я-то хоть с Каримом напряжение сняла, а они продолжали до конца держаться, пока я спать не ушла. Ни одним жестом, ни одним взглядом, ни словом не дали мне понять, что они пережили за то время, пока я Закираля вытаскивала. Да и потом… А то, что Агираса в это втянули, так и еще лучше. Смотришь, быстрее его как врага воспринимать перестанут.
— И кто победил? — И я стараюсь, чтобы в моем вопросе ничего, кроме искреннего любопытства не звучало.
— Так еще не закончили…
Ну вот, на лице брата довольная улыбка, да и Тамирас плечи расправил, словно демонстрируя себя во всей красе.
И я едва удерживаю стон, что рвется из моей груди. Потому что перед глазами истерзанное тело жениха. И ресницы, что скрыли от меня подернутый дымкой беспамятства взгляд.
— А у Алраэля Вы уточнили, как он отнесется к тому, что вы разгромили его дом?
— Так ведь не весь же. — Похоже, Радмир ощутил, что в моем голосе нет прежней веселости. Хоть и пытается шутить, но зрачки становятся глубже, наполняясь тревогой.
— Ладно. Я пойду чуть разомнусь, а вы тут постарайтесь сильно не шуметь. — И выхожу из зала быстрее, чем кому-нибудь из них удается мне что-нибудь ответить. Надеясь, что небольшая разминка с эльфами сможет мне вернуть то настроение, с которым я сегодня проснулась.
А если и нет, так хотя бы позволит быстрее пройти времени до моей встречи с Закиралем.
Впрочем, мне удалось и одно и второе. Когда мы подошли к площадке, там уже отрабатывала друг на друге силу ударов тренировочных мечей группка воинов Алраэля. Оружейник тут же бросился мне навстречу, уточняя, что мне сегодня с утра в руки просится и я, задумчиво оглянувшись на колоритную фигуру гвардейца, решила оторваться по полной, но без излишнего риска для жизни. Правда, без уточнения — чьей.
— Тренировочные. — И встретившись взглядом с демоном, уточнила. — Составишь компанию?
От этой невозмутимости стало даже на душе легче.
— Как будет угодно Вашему Высочеству. — И сдвинул по перевязи ножны со своим мечом, похоже, чтобы в пылу воодушевления не перепутать болванку, что только формой и весом напоминала оружие и не взяться за рукоять того, что составляло часть его сущности.
И мы начали развлечение. Заставив, впрочем, как всегда, остальных наблюдать за тем представлением, что устроили.
К концу первой минуты он начал вспоминать, что во дворце отца меня никогда не относили к кисейным барышням. К середине второй осознал, что сдерживать удар совершенно ни к чему. К началу третьей звон от встреч моего короткого и его полуторника, накладываясь друг на друга, создало сплошной гул. К концу… Все закончилось его победой. Причем, к обоюдному удовольствию и радости всех присутствующих.
К концу… Все закончилось его победой. Причем, к обоюдному удовольствию и радости всех присутствующих. Правда, радовались они не тому, что очередной удар папенькиного телохранителя едва не закончился моим полетом к стене казармы, а тому, что им удалось сделать очередной вдох до того, как закончился воздух в легких.
Мы вежливо раскланялись, уверяя друг друга в том, что ничего более впечатляющего в своей жизни не видели. При этом во взгляде этого красавца мелькало вполне заслуженное, на мой взгляд, уважение, а мой уже не выражал практически ничего. Было лишь одно желание: прислониться к чему-нибудь вертикальному и напомнить сердцу, что стучать надо ритмично, а не в той, мало поддающейся осознанию последовательности, в которой это происходило.