— Ты этого хотел?!
Это — не мощь. Это я — растворенная в этом мире. Это ощущение хоть и коротко, но настолько восхитительно, что когда оно гаснет, став частью меня, я, как мне кажется, начинаю понимать не столько, кем являюсь, сколько — чем все, что меня окружает, становится для меня.
И когда оно уходит, уже лезвия моих кинжалов прижаты к его коже.
— Кто ты? — Я вижу краем глаза, как Тамирас и Алраэль делают шаг в мою сторону, похоже, желая поздравить с так нелегко доставшейся победой и, качнув головой, кричу в их сторону. — Нет.
— Я — твой друг. Для всего остального еще не пришло время.
— Ты говоришь загадками, но я буду терпеливой и дождусь того мгновения, когда ты сочтешь нужным ответить на мой вопрос. Тогда скажи, кто — я?
— А вот на это тебе должна была бы ответить твоя мать. Хотя, ты уже достаточно поняла, чтобы не устроить истерику, произнеся это слово.
— Я — Даймон?
— Даймон. А еще — человек. И — демон. И — дракон. И кровь каждой расы, как и их магия, теперь, когда ты приняла Хаос, сольются в тебе воедино.
— Надеюсь, как-нибудь в порыве гнева я не обзаведусь хвостом, как мой братец?
— А кто тебя знает? Хвостом или крыльями. Чего только не сотворят твои способности, когда ты научишься с ними управляться.
И я, неожиданно хихикаю, представив себе картинку весьма фривольного содержания, в которой я, в самый ответственный момент обзавожусь теми самыми дополнительными частями тела, которые могут довести до непредсказуемых последствий даже столь сильных духом мужчин, каким я воспринимаю Закираля.
Но Карим, словно подглядев вставшее перед глазами видение, что откликнулось во мне жаркой волной, старательно пряча от меня глаза и усиленно сдерживая улыбку, что так и просится на его лицо, пытаясь казаться отстраненным, тихо замечает:
— Красивая парочка получается.
И я вынуждена кивнуть головой, едва не задыхаясь от смеха, что рвется из моей груди. Потому что если наша с ним связь разбудит драконью кровь, что прячется в его жилах, мое представление о наших будущих ночах будет еще более экзотичным.
Во дворце Повелителя
— Как она? — Ролан влетел в мои покои, даже не затруднив себя тем, чтобы постучаться, спустя всего минуту после того, как я в них вошел.
Впрочем, меня это нисколько не удивляло. И он и Радмир приняли сестру так, как я даже не мог ожидать: однажды и навсегда. Любя беззаветно, но ни разу не дав ослепить себя этой любовью, каждое мгновение осознавая, насколько опасен этот мир для той крошки, какой она была и для той красавицы, которой стала и, понимая, что не всегда они смогут быть рядом, чтобы ее защитить. И доверяя ей, веря в ее силу, в ее способности себя защитить, не переставали беспокоиться за нее, когда ее не было рядом.
— Она?.. Держится. Как, впрочем, и он.
И на его лице явно становится заметно облегчение, которое тут же, как только он поднимает на меня очередной взгляд, сменяется очередным вопросом.
— Тогда что тебя гнетет?
Он взглядом просит разрешения присесть, намекая на то, что не прочь поговорить. И я, продолжая думать обо всем сразу, киваю — разговоры со старшим всегда помогали мне упорядочить те мысли, что роились в моей голове.
— Ты помнишь, как Рае появилась во дворце?
Даже если он удивился этому вопросу — вида не подал. Лишь улыбнулся, самыми уголками плотно сжатых губ.
— Еще бы не помнить. Мы с братом тогда взяли на вооружение твой способ знакомиться с необычными барышнями. Это же надо было додуматься, Повелителю демонов, натянуть личину телохранителя и пойти мотаться по трактирам, где эта гильдия развлекалась.
— Да… — Воспоминания взбудоражили кровь сильнее, чем гномий самогон.
— Да… — Воспоминания взбудоражили кровь сильнее, чем гномий самогон. — Я столкнулся с ней не помню уже, в каком по счету, и сразу заметил, насколько необузданна ее красота, насколько волнующи ее движения, насколько стремителен взгляд и манящи губы.
— В таких словах ты этого еще не рассказывал… — Он удивленно приподнимает бровь и не сводит с меня глаз, в черноте которых мягкая теплота.
Их первая встреча произвела на Ролана такое впечатление, что он долго допытывался у Рае, нет ли у нее такой же сестры. Впрочем, в тот момент мне было не до шуток: принц, случайно оказавшийся в подземельях именно тогда, когда мы вышли из перехода, прошелся по ней таким взглядом, что она немедленно обнажила меч и заявила мне, что столь невоспитанных сосунков стоит учить сразу, не дожидаясь, пока они сами осознают, насколько были неправы. И на мою попытку их утихомирить, добавила, что мне надо было раньше думать, кого я приглашаю в свой дворец, и уж если я совершил такую глупость и привел ее сюда, она не позволит всяким шатающимся здесь демонам, сравнивать ее с барышнями довольно свободного поведения. Правда, все эти замечания звучали в такой интерпретации, что даже мои стражники покраснели.
— Старею, наверное. — И мы дружно хихикнули на эту, уже неоднократно вызывавшую у нас смех шутку. Особенно, возвращаясь утром из гарема и оглашая количество дам, что грели в эту ночь нашу постель.
— Но как тебе в голову пришло заключить с ней пари?