Сами понимаете, такой настрой отнюдь не способствует победе. Муромский вынес их за пределы ближайших абзацев нашего повествования какими-нибудь тремя-четырьмя взмахами папуасского кистеня.
Только тут Гаубица сообразила дать супругу по шее. Слишком, слишком поздно…
— Сейчас, надеюсь, вы созрели для переговоров? — спросил Попов, задумчиво следя, как наливается краской побитая щека Мурзика.
— А вы, собственно, кто такие, чтобы вести с вами переговоры? — не теряя присутствия духа, спросила Нинель Виленовна. — И где Петя с Семой?
— Я возглавляю группу, занимающуюся дознанием по поводу контрабанды живого товара и укрытия налогов. — Леха небрежно продемонстрировал волшебные корочки.
— Что касается ваших горе-работничков, — подключился Муромский, — могу сообщить следующее: они оказали активное сопротивление. Соответственно пришлось применить особые меры. — Илья для наглядности встряхнул амулетом. Выражение вяленой образины было прямо-таки блаженным. Похоже, покойному каннибалу пришлась по вкусу плоть бойскаутов Полковника.
— К сожалению… э-э… Пете и Семе удалось скрыться в болоте, — сказал истинную правду Добрынин. И тут же подпортил карму ложью: — Боюсь, они могут утонуть.
— Эти, пожалуй, утонут, — с ненавистью к беглецам процедил боровичок Мурзик. — Дерьма куски.
Люди-акулы, как выяснилось, способны слышать даже через слой воды. Взбешенный Семен вылетел из болота, точно запущенная с борта ядерной подлодки стратегическая ракета. Без долгих разговоров, к которым был неспособен физически, он вцепился бывшему шефу в многострадальную щеку. Всеми тремя рядами щучьих зубов. На некоторое время образовалась очень веселая для всех, кроме Полковника, суматоха. И лишь после того как «ксенакантов» разняли, диалог между господами Швепсами и нашими героями перешел в более-менее продуктивное русло.
Нинель Виленовна, залихватским щелчком сбив пробковую панаму на затылок и вызывающе поведя грудью, объявила себя полномочным и аккредитованным представителем Гринписа в Картафанове. Лягушек, по ее словам, вывозили вовсе не в рестораны, а в экологически чистые районы Франции и Бенилюкса, спасая из здешних отравленных химикалиями вод. Таким образом, браконьерством тут не пахло, а, напротив, пахло непрофессионализмом и самоуправством некоторых служителей закона. О чем непременно будет сообщено в самом скором времени. Во-первых, либеральным журналистам. Во-вторых, главе города. В-третьих, ЮНЕСКО!
Впрочем, госпожа Швепс полагала, что общий язык с провинившимися (разумеется, по незнанию) представителями закона может быть найден. Благородная, абсолютно бескорыстная деятельность ее и ее мужа крайне нуждается в поддержке со стороны энергичных, предприимчивых земляков. Ведь сколько еще в округе не охваченных вниманием фирмы «Царевна» мест, где гибнут среди смертоносных стоков бедные, беззащитные земноводные!
Друзья восхищенно смотрели на Нинель Виленовну. Невозмутимость и способность повернуть безнадежную, казалось бы, ситуацию к собственной пользе, заслуживала самое малое аплодисментов.
Невозмутимость и способность повернуть безнадежную, казалось бы, ситуацию к собственной пользе, заслуживала самое малое аплодисментов. Следует заметить, что благодаря именно этим качествам Гаубица стала в свое время лидером волейбольной команды, любимицей зрителей и головной болью соперниц.
— Сдается мне, парни, что этой королевской кобре хвостик хрен прищемишь, — вполголоса поделился с товарищами мнением Никита.
Тем оставалось только согласиться. Нахрапом взять госпожу Швепс было и впрямь затруднительно. Однако на руках у борцов за справедливость имелись не только гербовые аргументы, но и материальные факты.
Алексей вежливо попросил Нинель Виленовну прерваться и с безмятежным видом продемонстрировал баночку из-под «La tsarevna». Полиграфия этикетки была выше всяких похвал. Строчка, в которой назывался район добычи «царевен», несмотря на мизерность шрифта, читалась преотлично.
— Это еще ничего не доказывает, — сказала полномочная представительница Гринписв в Картафанове. Однако ее поскучневшее лицо сигнализировало об обратном. Нинель Виленовна отчетливо поняла, что, если даже она ухитрится вывернуться из цепких лап местных властей, ЮНЕСКО ей не облапошить никогда. И тогда прости-прощай изумрудная синекура.
— Вдобавок вы, бойцы, — Илья поманил пальцем мало-помалу приходящих в себя бойскаутов, — умудрились совершить нападение на официальное лицо, находящееся при исполнении. Сиречь на меня. А вы, гражданин Швепс, в свою очередь подстрекали их к этому. Что могут подтвердить свидетели. Кроме того, нужно еще очень внимательно разобраться, что за диковинная одежка на вас и на ваших гавриках. И не является ли она униформой какой-нибудь противозаконной организации.
— Короче говоря, следуйте за нами, дамы и господа, — заключил Никита. — Учтите, добровольное сотрудничество зачтется при вынесении приговора.
— Куда следовать-то? — потерянно спросил боровичок.
— В Серый Замок вестимо, — дерзко сказала Нинель Виленовна. — Ты что, Мурзик, не видишь лиловой жандармской печати на этих протокольных мордах?