2230 год от В. И. 27-й день месяца Влюбленных.
Святая дорога
Было тихо и тепло, пахло мятой и отцветающим красульником. До Кантиски оставалось еще несколько дней езды, и Роман торопился.
Местные хозяева были беспечны и глупы, но все же от них удалось добиться относительно связного рассказа о том, как Святой дорогой проходила армия Годоя. Хвала Великому Лебедю, никакого Осеннего кошмара лесные духи не учуяли, а значит, Михай понадеялся на свою военную силу. Что ж, на этот раз тарскийский господарь может нарваться. Прашинко уже наверняка успел сообщить Рене о разгроме тарскийской армии и уходе гоблинов. Жаль, конечно, что нельзя привлечь горцев к арцийской войне, но политика есть политика. Гоблины в глазах арцийцев и фронтерцев намертво связаны с узурпатором, и нельзя показывать, что защитники правого дела черпают из той же чаши…
Роман достаточно знал Рене, чтобы понимать: тот не станет сидеть и ждать, когда Годой приберет к рукам Святую область и Кантиску. Эльфу было интересно, как герцог умудрился уничтожить армию Марциала, но Пылевичок не отличался любопытством и о подробностях не расспросил. Впрочем, это уже дело прошлое. Сейчас главное — Кантиска! Только бы город продержался до подхода Северной армии! Хотя почему бы ему и не продержаться? Стены сработаны на совесть, пушек и защитников хватает. Правда, клирики не очень любят, когда по ним стреляют, наверняка найдутся такие, что пожелают сдаться… Во все века предательство было главной причиной падения казалось бы неуязвимых крепостей, хотелось бы верить, что Кантиска окажется исключением.
Рамиэрль не сомневался, что ему удастся так или иначе пробраться в осажденный город. Он полагал, что небольшие чудеса, которые он намеревался устроить, поднимут дух защитникам, да и побывать в храме Эрасти не мешало, вдруг Церна приготовил еще какой-то сюрприз? На последнее, впрочем, бард не слишком рассчитывал, он и так больше года гонялся за миражами в детской надежде отыскать кого-то сильного и мудрого, кто с ходу победит всех врагов или, на худой конец, хотя бы научит, что и как делать. Увы… Эрасти оказался недоступен, хотя по некоторым признакам действительно мог сладить с ройгианской напастью. Пустышкой оказалась и Ночная Обитель.
Увы… Эрасти оказался недоступен, хотя по некоторым признакам действительно мог сладить с ройгианской напастью. Пустышкой оказалась и Ночная Обитель. Да, теперь Роман знал, почему Светозарные покинули Тарру и что двое из них не хотели ее бросать на произвол судьбы и предприняли кое-что для защиты оставляемого мира… Спасибо им, конечно, но тень Ангеса ничего не знала о последних событиях и могла лишь вздыхать о прошлом… Смешно, но самое главное, а именно кольцо Эрасти, Роман нашел в начале своего пути, а потом словно бы в насмешку отправился на край света, чтобы вернуться, твердо зная, что ни боги, ни маги Тарре не помощники.
Правда, совсем уж зряшным Роман свой поход не считал. Он обрел союзников, позволивших очистить Таяну от годоевской нечисти, нашел и похоронил Уанна, побывал на том поле, где некогда его предки покрыли себя славой, обернувшейся позором… Седое поле жило своей особенной жизнью, и, похоже, оно признало его. Как бы то ни было, белые птицы помогли ему убедить гоблинов в своей правоте, хотя сначала он повел себя не лучшим образом. Если бы не Криза… Эльфу очень хотелось знать, как она там, в Высоком Замке, рядом с предметом ее девичьих грез. Уррик слишком влюблен в Илану, чтобы обратить внимание на свою соплеменницу, нужно что-то совершенно необычное, чтобы его гоблинский знакомец заметил очевидное!
Странное дело, Роман негодовал на слепоту Уррика и вместе с тем отчаянно не хотел, чтобы тот преподнес Кризе расшитый бисером платок, как того требовали горские обычаи. И вообще, лишившись своей спутницы, Рамиэрль из Дома Розы почувствовал себя странно одиноким. Наверное, все дело было в том, что ни с кем он еще не проводил столько времени, да еще наедине. Зима в горах на двоих сблизит не только эльфа с орком, но и оленя с волком… Роман усмехнулся, представив себе, что сказала бы по этому поводу Криза, так и не научившаяся нормально связывать слова. Впрочем, ей это шло… Роман очень надеялся, что в Высоком Замке с девушкой ничего не случится, но все равно не нужно было там ее оставлять. Он бы ее и не оставил, если бы не дурацкая гордость и боязнь… Боязнь чего? Того, что она догадается, что он не хочет оставлять ее с Урриком?! И из-за этого он бросил ее одну в этом гадючьем гнезде, где собрались твари, залившие Таяну кровью?! Хорошо хоть бледные оттуда убрались, вопрос — куда?
Роман проехал через всю южную Таяну и нигде не почувствовал признаков ройгианской магии. Это настораживало. Куда они попрятались? Почему молчат?
Резестанты, прежде чем подойти к Высокому Замку, проутюжили степную часть страны вдоль и поперек и не обнаружили даже следов «жнецов». Конечно, те могли уйти в Арцию, ведь Стражей Горды больше не было. Роман долго стоял на том холме, где они с Герикой разговаривали со Всадниками. О них теперь напоминала лишь причудливая груда оплавленных камней, из которой струился поток солоноватой, как слезы или кровь, воды. Роман, в который раз за последнее время, отдал последний долг погибшим соратникам. Темно-лиловые траурные вьюнки оплели черные блестящие камни, большего Роман сделать не мог, разве что приложить все свои силы и умение для того, чтобы Белая Тварь издохла окончательно и бесповоротно.
Здесь, у холма Всадников, Роман расстался с резестантами, которые двигались слишком медленно, а Роман торопился. Рыгора и Луи ждала своя война. Теперь, когда из Таяны не ожидалось никакого подвоха, а Тарску сторожили гоблины Рэннока, можно было очистить Фронтеру и идти на Мунт. Именно об этом и мечтал Луи, с таким жаром рассказывавший о столице Арции, что Роман от души пожелал жителям империи увидеть его на троне. Луи и Рене отлично поладят, хотя что это он делит шкуру неубитого Годоя? Сначала надо победить и выжить, а для этого все, или, вернее, почти все, средства хороши. Интересно все же, на каких тропах Ангес нашел камень, вставленный им в кольцо, магия которого так отличается от эльфийской, черпающей силу в Свете, и куда сейчас забросила судьба взбунтовавшихся Светозарных?
Кольцо Эрасти.