Учитель с Пастором обменялись странными взглядами, но она это заметила.
— Я сказала или сделала что-то не так? Скажите, не стесняйтесь — для меня здесь все такое новое…
Жрец чуть смутился и рукой сделал над ней жест крест-накрест. После чего смутился еще больше, так что учитель пришел ему на помощь.
— Скажите, леди — как вы относитесь к серебру?
Локси некоторое время недоверчиво переводила взгляд с одной физиономии на другую. Затем кивнула.
— К серебряным монетам и предметам? Очень даже положительно — чем их больше, тем лучше. А что?
Мэр, похоже, догадался первым.
— Ваша вилка…
Волшебница озадаченно повертела сей столовый прибор в пальчиках, и пожала плечами.
— Вилка, как вилка. В моем доме почти такие же, да и в отцовском замке тоже. У короля, правда, золотые — но я не настолько богата. И что это должно означать? Ну, не томите же!
Пастор Никсби наконец-то соизволил объяснить, и своим сильным, явно привычным к проповедям голосом произнес.
— Видите ли… гм, леди. У нас считается, что создания, вышедшие из Ада, абсолютно не переносят этот благородный металл.
Серебристый густой смех был им ответом. Локси хохотала так, как ей не приходилось с тех пор, когда мама с братом однажды не решили вдоволь пощекотать ей пятки. Кое-как отдышавшись, она утерла слезы.
— О-ой, ну и уморили! Так вы приняли меня за одну из демониц Нижних Миров? — и, не удержавшись, хихикнула опять.
— Весьма, весьма рад, что это не так, — сухо отозвался Пастор Никсби, уязвленный до глубины души. Значит, эта рыжая остроухая красотка — всего лишь пришедшая из Пустошей мутантка, пусть и обладающая странным, непостижимым колдовским Даром? И он сидит с сей богомерзкой тварью за одним столом?
Перемена его настроения не укрылась от Локси.
— Я опять сказала что-то не так?
Мэр пожал плечами и криво усмехнулся.
— Видите ли — если вы не из тех созданий, то выходит, что вы просто мутантка, пришедшая к нам, должен признать, весьма смело. Правда — не знаю, зачем.
Волшебница положила себе еще салата. Капустка, морковочка, да с клюквой и яблоками — самая та пища! Ухватила вновь свою вилку.
— Учитель Финчли, быть может вы, как человек образованный, объясните мне значение слова «мутантка»? Если выяснится, что это брань или ругательство, то мне придется казнить вашего мэра за оскорбление моей дворянской чести.
Сэмюэль Финчли и вправду был не только хорошо начитан, но и весьма неглуп. Коротко пояснив, что мутанты — это наследственные калеки, появившиеся в Диких Пустошах из-за воздействия какой-то там радиации, он поинтересовался.
— Судя по вашей эрудиции и некоторым благородным манерам, вы, леди Локси, не адское создание, и не мутантка. В нескольких старых книгах я встречал упоминание о том, что кроме нашего, возможно существование и других миров. Причем не обязательно похожих на наш.
Локси с кислой рожицей кивнула.
— Если допустить, что вы и все вокруг не плод моего больного сна, то другого объяснения и я не вижу. Признаться, сама бы никогда не поверила, если бы не увидела все это своими глазами. Всю грязь и безнадежность вашего мира…
И она, печально глядя вглубь себя, неспешно описала увиденное по дороге сюда. К немалому удивлению собравшихся, Пастор Никсби взволнованно воскликнул по окончании рассказа.
— Большая, в два моих роста металлическая статуя лягушки на площади? На круглом гранитном постаменте? Мне когда-то рассказывал дед о большом городе Вестшире на юге, где именно такая статуя и стоит!
— Стояла. Да и города давно нет, — мрачно поправила его волшебница. — Когда я очутилась в вашем мире, то решила попробовать, насколько сохранились мои магические способности. Ну, и — немного похулиганила. Не люблю я лягушек!
Мэр сочувственно посмотрел на нее.
— Насчет лягушек вы правы, леди — гадость редкостная. Но если верить нашим картам — Вестшир находится так далеко на юге, что никто из нас не смог бы добраться туда живым…
А учитель почесал переносицу, с которой опять сползло это нелепое сооружение из проволоки и стекляшек, и с интересом спросил:
— И как же вы там живете, в вашем ином мире?
Кокетливо блеснув глазками, Локси неожиданно сама для себя ответила весьма шаловливо, перефразировав слова из одной старинной книги.
— Как рыбы в море — большие поедают маленьких.
Глава 20, сумасбродная.
Ветерок был мягким, прохладным. Куда лучше было бы лететь под ласковыми лучами солнца, но по здравому размышлению, разгонять тучи Локси не решилась и пришлось довольствоваться хотя бы тем, что дождя не было.
Позади остался Блумберри с его суматошными и бестолковыми обитателями. Впрочем — чего ожидать от хумансов! Как выяснилось из дальнейшей беседы, весь этот мертвый пейзаж они устроили сами, развязав некогда всемирную войну с применением того самого оружия, чьи отголоски снова покалывали снизу, безуспешно пытаясь пробить защиту. Правда, волшебница уже приспособилась — течение магической энергии здесь было слабым, мягким. И не стоило бросаться на заклинания стремительно, как кошка на мышь. Помягче, и результат выходит куда лучше, да с меньшими затратами…
Ага вот и этот, как его — Вестшир.
И не стоило бросаться на заклинания стремительно, как кошка на мышь. Помягче, и результат выходит куда лучше, да с меньшими затратами…
Ага вот и этот, как его — Вестшир. Надо же такие дурацкие названия выдумывать. Зато полет занял едва ли четверть часа, хотя и расстояние — девяносто лиг, которые, как выяснилось, длиннее здешнего километра, но короче мили. Девица фыркнула, оперируя такими неудобовыговариваемыми словами; а система мер, краткую лекцию по коим устроил учитель, оказалась донельзя запутанной. Х-хумансы! — как некогда весьма грязно выругалась Невенор… эх, где же вы все сейчас, сестры?