— Ну, и зачем?
Лучница горько усмехнулась.
— Не надо превращать меня в эльфийскую отбивную. Если считаешь, что я виновата в случившемся — лично я — лучше порежь меня на мелкие кусочки.
Несколько мигов повертев оружие в руках, гном с такой силой швырнул его на камни, что ни в чем не повинный кинжал брызнул во все стороны обломками металла и кости. Борг потряс кулаком, указывая пальцем прямо на Невенор, и прорычал, роняя слова.
— Я приложу все усилия, чтобы мастер приказал тебе убраться!
Вздохнув, прекрасная даже в печали эльфийская женщина мягко и негромко ответила.
— А я приложу все усилия, чтобы поддержать мастера Локси в трудный час. И не оставлю его по своей воле. У нас, в клане Поющего Ветра, друзьями не разбрасываются.
Гном молчал, испытующе глядя на нее, но тут сбоку влезла неугомонная Стелла.
— И как твой язык еще смеет произносить имя мастера? Ушла бы ты по-хорошему, сама.
Вместо ответа Невенор отвернулась в сторону, и хоббитянка с гномом заметили, как утреннее солнце блеснуло, сбежав по ее щекам.
— Даже если он меня прогонит, я не уйду.
Глава 16.
… Малыш, весело пролетев над мостом, наконец достиг противоположного берега и в недоумении замер. Земля под ним, отливая таким же рыжей пылью с оттенком мертвого железа, как и оставленное позади сооружение, полыхнула навстречу таким потоком ненависти и смерти, что ему впервые — впервые в жизни пришлось закрыться. Незримые обжигающие лучи яростно и неутомимо лизали его защиту, не будучи в силах повредить искорке жизни, впервые за долгие годы залетевшей сюда…
Локси проснулся под утро. Еще один день прошел как в горячечном кошмаре. И лишь загоняв себя до седьмого пота в фехтовании сразу против двоих десятников, возглавляемых сменившим секиру на легкий меч Боргом, нещадно истязая себя в немыслимых атаках и яростных контратаках, да впервые за несколько последних лет залив в себя изрядное количество самого крепкого пойла, что смогли найти в трактире, он хоть как-то смог отвлечься от обжигающих мыслей.
Вот и сейчас — из холодного далека на него взглянули ее глаза, и губы сразу пересохли, а на щеки выплеснулся жаркий, невидимый впотьмах румянец. Нет, Локси, уж наедине с самим собой не стоит лукавить — влип ты, парень, крепко…
Волшебник прислушался, после сна постепенно обретая ясность мысли, и тонкий надоедливый трезвон, тихо давящий на сознание, сразу обрел свой источник и причину — в кабинете вовсю заливался хрустальный шар.
Помянув недобрым словом Падшего и заодно всех, кто не дает спать по ночам добрым людям, он босиком прошлепал в свою святая святых. Не зажигая магического светильника, привычно положил руку на то место, где верещал прибор связи — по его настоянию Стелла руководила служанками и они разложили все так, как было в домике на плоскогорье.
— Мальчик мой, — голос Архимага школы был взволнован. — Ты в порядке?
— Ну, в общем-то, да, — озадаченно ответил Локси, мысленно пытаясь сообразить, какого рожна старикан имеет в виду.
— Ты в порядке?
— Ну, в общем-то, да, — озадаченно ответил Локси, мысленно пытаясь сообразить, какого рожна старикан имеет в виду.
— Бери коня, минимум вещей, и не мешкая скачи в Дюфер, к баронскому замку. Мы откроем туда портал, вместе с двумя тамошними волшебниками прыгай сюда. Большой прорыв Хаоса — мы собираем всех наших.
— Где? — коротко спросил волшебник, с которого сразу и напрочь слетели все остатки сна.
— У эльфов. Таки не уследили, остроухие стервецы, и теперь просят подмоги, — грустно усмехнулся Архимаг.
— Через час с четвертью буду в городе, — отозвался Локси, уже обдумывая — что взять и как одеться?
— Час. И поторопись, малыш — там очень плохо, — устало отозвался Архимаг и, накрыв ладонью свой шар, прервал связь.
Едва собравшись с мыслями, волшебник сразу рявкнул во все горло, подкрепив голос соответствующим, усиливающим звук заклинанием.
— Иллен! Лучшего коня, одежду и кофе!
Как быстро Локси ни собрался, но когда он запрыгнул в седло, бережно придерживая шпагу, рядом обнаружились Борг и Невенор — уже верхом.
— Советую остаться. Прорыв, и большой. Архимаг сказал — там очень плохо, — присвечивая себе магическим светильником, он взглянул в их серьезные, сосредоточенные лица.
Гном не ответил ничего, лишь положил широкую ладонь на рукоять притороченной к седлу секиры. Но судя по его угрюмому спросонья лицу и упрямо топорщащейся бороде, настроен он был весьма решительно.
Эльфийка вытащила из своей объемистой заплечной сумки тускло блистающий колчан.
— Вот, те самые, заговоренные морозом — у Мальвы один тул выклянчила.
— Тогда не отставайте! — и волшебник погнал коня в ночь.
Заклинанием ночного зрения он озаботился, еще сбегая по лестнице — а его спутники прекрасно обходились и без этого. Тем более, что из-за облака выглянула розовая предутренняя луна, с любопытством рассматривая бешено мчащуюся по дороге кавалькаду.
Когда впереди, совсем рядом, уже виднелись городские ворота, отворенные суетящимися с факелами в руках солдатами, жеребец волшебника захрипел клокочущим горлом, резко сбавляя ход.
— Держи! — Локси сунул гному шпагу. Соскочив с шатающегося коня, он проскользнул меж двух оставшихся и уцепился обеими руками за стремена.