— Ну давай, вещай дальше, коль начала. И глазами не зыркай так люто — я перед тобой и людьми ни в чем не провинился.
Пожевав губами, старуха удержала в себе некие так и просящиеся слова, и продолжила, глядя прямо — да не в глаза, а в самую душу.
— Я свое отжила, спасибо богам, так что смерти не боюсь… Скажи правду, лорд, перед людьми — огулял девку? Обещал чего?
Сначала вокруг воцарилась такая тишина, что стало слышно, как гном угрюмо сопит своей трубкой, затмевая звезды клубами дыма. Затем народ глухо зароптал, но Шувзи гневно вскинула свободную руку.
— Цыть, окаянные! Пусть молодой лорд слово молвит! — и голоса разом смолкли.
Локси с горечью подумал, что вряд ли он будет обладать здесь такой же властью, как эта дряхлая, перекрученная жизнью старуха. Как ни верти — а он здесь чужак, пришлец.
— Нет, — просто ответил молодой волшебник.
Блестящий, бездонно черный глаз Шувзи некоторое время пытливо смотрел на него, а затем старуха недоуменно моргнула.
— А ведь правду бает — то я ясно вижу.
Люди вокруг оцепенело молчали. А Шувзи некоторое время размышляла, опустив голову, затем снова подняла свой пронзительный взгляд.
— Ну и дурак. Дважды дурак! Нет — трижды!
Реназ, зарычав и стиснув в руке нагайку, шагнул было вперед. Старуха коротко взглянула на него и бросила, словно цепному псу.
— Уймись!
Удивительно, но сильный, рослый солдат послушался.
Вздохнув и сдержав становящееся все более нестерпимым желание украсить висящей старухой ветвь яблони, Локси негромко ответил.
— За слова бранные я с тебя потом спрошу, не на людях. Но объясни — почему… дважды и даже трижды? Раз уж у нас тут такие речи пошли.
Шувзи погрозила ему клюкой в сухой руке, и он с удивлением услышал ее негромкий смех.
— Ох, лорд… молодой да пригожий — ну прямо тебе красавец-елф, а уж их я повидала! Да и Бин редкой красоты деваха, неописуемой просто — неужто не хотелось покувыркаться да в…ь ей во все свое удовольствие?
Немного смутившись, Локси кивнул.
— Ну отчего же… только я то по делам мотаюсь, то устаю так, что до постели не помню, как и доберусь — сплю на ходу.
— Вот тебе и первый раз дурак! — фыркнула старуха. Затем пожала тощими плечами.
— Ну и огулял бы девку, ну обрюхатил — то дело житейское, и для лордов очень даже привычное и нужное.
Пригрел бы и ее, и дите, обеспечил — не бедный, чай. Кому от того убудет?
Завидя, что волшебник пожал плечами, Шувзи ткнула в него пальцем.
— Вот тебе два! — и, судя по лицам, собравшиеся вокруг крестьяне, солдаты и женщины склонны были согласиться с ее словами. Трудно было бы представить себе какого-нибудь барона или рыцаря, и чтобы у него в деревнях не оказалось с десяток побочных детишек. Для улучшения породы, так сказать.
— И напоследок тебе еще мое слово, лорд Локси. Ну привезешь ты нам однажды жонку, молодую вертихвостку столичную. Будет она по балам скакать, да рога тебе наставлять. А ты все одно ночами будешь с Бин детишек строгать, или вот с этой елфой — приметила я, как она на тебя посматривает… — и взор старухи как-то непонятно скользнул по обмершей Невенор.
— Ежели не с обеими сразу — знаю я вас, молодых да благородных, — усмехнулась старая вещунья.
— Что, не права я, ежели хорошенько-то подумать?
И молодому волшебнику почему-то нечем было возразить.
— А был бы на третий раз умный — да взял бы себе настоящую хозяйку. И красавица, и благородных кровей. Людей знает, о деле не забудет — и почитали бы ее да слушали, как никакую другую. Смотри уж правде в глаза — кругом ты сплоховал, лорд, — Шувзи укоризненно покачала головой и вздохнула напоследок.
— Ну, ладно — теперь приказывай вязать да на ветку — а то я не вижу, как ты на веревку зыркаешь…
Старая женщина замолчала и склонила голову. Локси смотрел на нее, и отчего-то ему было больно и как-то легко одновременно. А затем он сделал то, чего от себя никогда не ожидал — он шагнул к Шувзи и низко, до земли, поклонился.
— Спасибо тебе. За слово смелое, за правду в глаза. Где ж ты раньше была, старая кочерыжка?.. Но я все равно по-своему сделаю.
Он протянул ладонь в сторону Иллена, и хоббит, трепеща от волнения — угадал ли? — вложил в нее не кинжал с левой стороны пояса, а кошель с правой. Локси не глядя зачерпнул горсть монет и высыпал неслыханное для крестьянина богатство старой Шувзи.
— Хату обнови свою — крыша совсем прохудилась. Да чтобы в этих лохмотьях я тебя больше не видел, — и пренебрежительно ткнул рукой в ветхое платье.
Старуха побренчала серебром в подоле, недоверчиво глянула на молодого волшебника, и по своей неисправимой язвительности проворчала.
— Будто вовсе без одежки я краше буду…
Сначала захохотал гном — гулко, всласть, хлопая себя руками по бокам. Затем громко заржали солдаты, с восхищением поглядывая на старую перечницу. Ну, раз такое дело — селяне тоже захихикали, коли лорд не гневаются.
И последним к общему хохоту присоединился тоненький, серебристый, с едва заметной горчинкой смех эльфийской лучницы.
***
Да, мой лорд, я проиграла эту битву. Права старая Шувзи — кругом права. Тебе нужна в дом хозяйка, мать детей, советница в делах и любовница в постели — все это, и сразу — все это есть у Бин. Она человек, в отличие от меня — она своя.