«Зар-раза» — мысленно ругнулся Локси, — «Заново ставить придется…», — даже не загадывая, какими силами и какой кровью придется отражать поползновения жутких тварей на этот раз. Тут бы до завтра дожить — ан нет, мысли привычно думались немного наперед. Похрустывая первым снегом, к нему подскочила Мальва и встряхнула.
— Что там? Совсем плохо? — она обо всем догадалась по его чуть побелевшему лицу и закатившимся глазам.
— Что там? Совсем плохо? — она обо всем догадалась по его чуть побелевшему лицу и закатившимся глазам.
Маг встрепенулся и пришел в себя. — Как сказать. Конница с равнин нам вряд ли поможет — не поспеет к сроку. Первый удар держать нам.
Он проморгался и открыл глаза.
— Аллена, потряси Стеллу — где-то в кладовке должны быть запасены стрелы с ледяными заклятьями. Она их туда запихнула, за садовый инвентарь.
Эльфийка понимающе кивнула, перевела глаза на Невенор с Мальвой и сделала особый жест. Те шустро метнулись в дом, и через несколько мигов приволокли три тяжелых, туго набитых колчана, до поры до времени запечатанных мерцающей пленкой защитного заклинания. Подогнав ремешки, лучницы приспособили дополнительный боезапас за спину и заметно повеселели.
Ну да, еще бы! Длинная и острая эльфийская стрела способна вышибить из седла тяжелобронированного рыцаря на полном скаку, а тут более тяжелые стрелы хумансов, да еще с таким замечательным «довеском». Ха, теперь впору против стада бешеных элефантов в одиночку выстоять! «Может, он против нас готовил?» — подумалось Аллене, когда экономным бегом они припустили на полночь, похрустывая первым снежком. «Да ну, это глупость. Такая стрела — это как попадание из самой большой крепостной баллисты, если не сильнее. А вот против иных порождений Хаоса еще и слабовато будет».
Постепенно подул встречный ветер, каменистая почва под ногами стала заметно подрагивать. Обогнув пологий холм с пучком тщедушных сосен, отряд выбежал на сравнительно ровное, ходящее ходуном место. Волны, как на воде, накатывались на них спереди, вздымая снег и перекатывая камни. От гигантской, бесконечно теряющейся вверху и по сторонам мутно-серой стены Хаоса даже у более-менее привычных захватывало дух.
Это был Край земли. Граница, за которой безраздельно властвовал только символ разрушения и разупорядочивания. Предел, отмеренный Богами тем отчаянным, кого дух странствий или нужда вели по этому миру. Смерть для всего живого, а для неживого — кто знает? Иногда Хаос предпринимал попытки посягнуть на упорядоченное, и его посланцы, как стаи свирепых и вечно голодных псов, опустошали земли вдоль Края. Не всегда большие создания, но всегда многочисленные, и остановить их можно было только одним способом — убить. Далеко не всякое оружие годилось для этого, и не всякая рука могла удержать его. Мечи и копья, освященные в храмах, когда нисходило особое, божественное присутствие, ценились на вес золота; в дворянских семьях переливающиеся жемчужной аурой реликвии передавались из поколения в поколение. Эльфийские стрелы — это дело! Да только — сколько унесет с собой лучник? Немного, а ведь никак не угадаешь, где в следующий раз Хаос опять попробует на прочность оборону смертных. Магия действительно хороша, но опять же — сильных магов раз-два, и обчелся. Кроме того, у каждого мага есть предел сил, и пересекать этот предел — верная дорога за Гремящие Моря. Так и погибли великие Защитники прошлого — Танелорн, ван Гален, златокудрая Эрениль…
Локси огляделся, придерживая пляшущие на ветру полы плаща. Выбрал позицию в самом низу склона постепенно расползающегося холма, переглянулся с Алленой. Та согласно кивнула, указала места своим лучницам, а сама заняла позицию чуть впереди и ниже его. Все верно — в любом бою маг — главная ударная сила. И беречь его надо любой ценой — даже своей жизни. О том, что маг этот хуманс, да еще и в плаще цвета ночи — наверняка некромант, у хумансов таких почему-то каждый третий — эльфийка старалась не думать. Здесь их совместный бой, а проблемы будем решать, если доживем до завтра…
Локси привычно, внутренним зрением проверил огромную стену впереди и сквозь усилившийся шум ветра крикнул Аллене.
— Полквадранса осталось! (квадранс — четверть часа. прим. авт.)
А сам достал свой жезл мага и, повернувшись на восток, встал на колени прямо в рыхлый дрожащий снег. Поднял лицо, отчего в глазах его запылал жар солнца, и с горячих губ сорвался нервный, прерывистый шепот.
— Услышьте меня, бессмертные… Никогда и не перед кем я не преклонял колен, разве только перед матерью, провожая ее в последний путь… Никогда я не просил вас и ни о чем. Но вот сейчас… Не для себя, не для славы и не ради корысти своей прошу — дайте мне Силу!.. Ради тех смертных, кто погибнет в муках, если я не выстою; ради деревень и городов, которые уничтожат порождения Хаоса, если мы дрогнем; ради этого мира, которому, может статься, грозит гибель, если прорыв вовремя не закроют…
Но молчали всемогущие Боги, не откликалось солнце, ничего не сказал ревущий ветер. И только Миллика, богиня всего, что дышит и двигается, чуть нахмурилась. Однажды в ее храме, ночью, просил этот странный маг принять его под покровительство. Хоть и нет вины его, что родился именно с таким — боевым даром, а все-таки неслыханное дело — чтобы светлые боги помогали магу, убивающему живое.