И таким восторгом горели глаза его, так сохли губы, что наблюдательная Аллена поспешила немного скрасить впечатление. — Стреляем не хуже. И не только в орков.
Барон, особо мощный в своей кольчуге, смущенно крякнул и налил дамам вина. Невенор молчала, как рыба, и только слушала. Да все равно — разговор потек пустой. Дежурные новости, обмен впечатлениями после боя, пара смешных историй, которыми рассмешил всех молодой и живой Лесли…
Ближе к вечеру из замка барона приехали телеги и забрали десяток легкораненых солдат, которых на скорую руку подлатали баронский маг и сам мастер Локси. Гости, выпив напоследок еще, стали прощаться.
За окнами совсем стемнело. Хозяин сидел в своем кресле, мрачно глядя в огонь. Эльфийки угнездились на диванчике. Молчание, ставшее почти невыносимым, нарушила Аллена.
— Ну, и что вы теперь думаете? В смысле — как поступить с нами? Я все-таки уловила намек этого графа, что нас от виселицы спасает только отсутствие коронера. (коронер — судебный исполнитель. прим. авт.)
Маг пошевелился, повернул в сторону лучниц лицо. Воцарилась такая тишина, что стало заметно, как, не в такт звякнув, остановились спицы вяжущей в своем уголке Стеллы. Неожиданно Локси улыбнулся.
— Мы вместе проливали кровь там, так неужели вы думаете, что я об этом забуду?
Аллена, потупившись, проворчала. — Тем более, что ты дал свою кровь Мальве…
— Что? — взлетела на ноги Мальва. — Это правда? Да как ты посмел, грязный хуманс?
— Я не видел другого способа спасти тебя, — посерьезнел маг. Это было необходимо.
Мальва пошатнулась. Она вспомнила.
Вспомнила, как невесомой снежинкой, лепестком пепла падала в бездонную пропасть. Как ее уже почти достигли жадные силы тьмы, чтобы утянуть вниз, в кошмарное ничто. Как она легко, но безостановочно скользила меж призрачных стен иномирья, когда ее что-то так грубо подхватило и понесло вверх и почему-то в сторону.
— Будь ты проклят навеки, и поколение твое до пятого колена! — бледная, как снег Мальва рухнула без сил обратно на диванчик, меж ее подруг.
— А в чем дело-то? — насупился Локси. Стелла, так та вообще разинула рот от удивления. — Я был не прав, спасая твою жизнь?
Успокаивая рыдающую на ее плече Мальву, Невенор хмуро ответила.
— По нашим обычаям, если кто-то спасет жизнь эльфа, то тот обязан служить спасителю как раб. До самой смерти, или пока хозяин не отпустит его.
— Последнего что-то история не припомнит, — страдальчески поморщилась Аллена, утешая Мальву. — Иметь эльфа в добровольном рабстве — это слишком большой искус. А тем более эльфийку…
И покачала своими коротко стрижеными золотыми волосами.
Вот те раз! Стелла кое-как опомнилась, но все равно сидела тихо, как мышь.
Вот те раз! Стелла кое-как опомнилась, но все равно сидела тихо, как мышь.
Маг встал, и в комнате раздался его твердый, даже с каким-то металлическим отливом, голос.
— Я, боевой маг Локси, сэр Бринн, будучи в здравом уме и доброй памяти, отпускаю эльфийку Мальву из клана Яблоневого Цвета — на свободу. Безо всяких отработок и повинностей, и не признаю за ней долгов и обязанностей.
Затем он повернулся к Стелле. — Завтра утром дашь им еды на дорогу, исправную одежду.
И, уже подымаясь по лестнице к себе наверх, добавил полным скрытой ярости голосом. — И проследишь, чтобы эти глупые и бездушные твари навсегда покинули мой дом!..
Эльфийки вяло, безо всякого удовольствия, потащились в ванную. Стелла встала, вспомнив о своих обязанностях служанки, а затем сердито плюнула девицам вслед.
— Ты чего? — обернулась тонкая слухом Невенор. Подруги тоже остановились и обернулись в недоумении.
— Дуры вы, хозяина обидели! Он маялся, изо всех сил искал способ, чтоб вас как-то… — она подпрыгнула, намереваясь влепить Мальве пощечину своей маленькой ладошкой, но эльфийки ловко поймали хоббитянку. Вися на одной руке, малышка шипела, ругалась сквозь зубы и все норовила пнуть ногой. Не доставая, обозлилась пуще прежнего. — А вы его проклинать…
Как-то извернувшись, заехала Аллене по коленке.
— Да прекрати ты драться! — в сердцах цыкнула та на Стеллу и потерла ногу. — На мне и так синяков предостаточно.
Служанка вырвалась, отпрыгнула, злобно сверкая глазенками. — Правду сказал хозяин — бездушные твари и есть! — и, поправив юбки, с достоинством, презрительно задрав нос, уплыла в каморку — за постельным бельем.
Эльфийки переглянулись. — Вообще-то да. Погорячилась ты, Мальва.
Та сердито нахмурилась. — Да как представила, что он будет меня…
Аллена фыркнула. — А я ради разнообразия, если б он не был магом, и сама бы не прочь попробовать.
У Невенор от удивления округлились глаза, отчего она на миг стала похожа на очень симпатичную сову. — В своем ли ты уме, сестрица? Да он же черный!
— Не-а, — сладко потянулась Аллена. — Я у Стеллы выспросила — просто у них в роду принято черные плащи носить — в честь какого-то их давнего короля.
— Правда, правда, а вышитый медведь это символ ихнего рода, — маленькая хоббитянка уже стояла перед ними с неподъемной кипой простыней и прочего белья в руках. — Ну, чего стали, остроухие? Не застите дорогу.
— А чей у него портрет там в спальне висит? Небось жены, которую в могилу свел, чтоб очередной раз на молоденькой жениться? — мрачно поинтересовалась Мальва. — Я слыхала, хумансовские маги на это горазды…