Может, я вообще ошибаюсь насчёт своего имиджа? Может, пора носить яркие пантомимные наряды, как Зандра Родес или Су Поллард? Или иметь маленький гардероб: просто купить три очень хорошие вещи и всё время их носить. (А если поставлю пятно или меня на них стошнит?)
Так, спокойно, спокойно; вот что нужно купить: чёрный нейлоновый пиджак (только один); бархотку или, может, шарфик, или косынку — в общем, что-то вроде галстука, носить на шее; коричневые брюки «бутлег» (всё зависит от того, как понимать «бутлег»); коричневый костюм для работы; туфли.
В обувном магазине пережила кошмар. Примеряла в «Офис» коричневые туфли в стиле семидесятых — на высоком каблуке, и с квадратными носами; испытывала при этом чувство дежа-вю — как будто вернулись те времена, когда я училась в школе и при покупке новых туфель всё время воевала со своей ужасной мамой по поводу их вида. И вдруг у меня возникла страшная мысль: это не противное чувство дежа-вю, — это точь-в-точь такие же туфли, какие я покупала в шестом классе начальной школы в магазине «Фриман Харди Виллис».
Мне вдруг почудилось, что я невинная жертва обмана или марионетка в руках дизайнеров моды — не могут пошевелить мозгами и выдумать нечто новое.
Хуже того, настолько постарела, что молодое поколение, покупающее модные вещи, уже не помнит ту одежду и обувь, которые я носила подростком. Понимаю наконец, почему дамы начинают одеваться в костюмы-двойки: не хотят, чтобы острая современная мода напоминала им о потерянной молодости. Я как раз достигла этого возраста. Пора отказаться от «Ку-кай», «Агнес Би», «Уистлз» и т.п. в пользу «Кантри кэжьюэлз» и духовности. Кроме того, это дешевле. Иду домой.
21.00. моя квартира. Странное чувство пустоты. Когда возвращаешься, так приятно думать, что всё изменится, а потом всё оказывается точно так же. Подозреваю, что я сама должна всё изменить. Но что я могу сделать со своей жизнью? Знаю: поем сыру.
Как сказано в книге «Буддизм. Драма монаха, раздобывшего деньги», всё дело вот в чём: атмосфера и события вокруг тебя создаются атмосферой внутри тебя. Потому неудивительно, что произошли все эти несчастья — Таиланд, Даниел, Ребекка и т.д. Мне надо выработать внутреннее достоинство, обрести духовное прозрение, и тогда ко мне станет притягиваться всё мирное и добрые, любящие люди, обладающие душевным равновесием. Как Марк Дарси.
Как Марк Дарси.
Марк Дарси — когда вернётся — увидит новую меня: спокойную и уравновешенную, создающую вокруг себя мир и порядок.
* * *
5 сентября, пятница
119 фунтов; сигарет — 0 (триумф); кол-во секунд без секса — 14 774 400 (бедствие; к обоим обстоятельствам надо относиться одинаково).
8.15. Так, проснулась рано и с бодрым настроением. Вот как важно встать утром с нужной ноги.
8.20. О, мне пришла посылочка. Может, подарок?
8.30. Ммм, подарочная коробка с розочками. Может, от Марка Дарси? Может, он вернулся?
8.40. Чудесная, маленькая золотая шариковая ручка, со срезом на конце, и на ней моё имя. Может, от «Тиффани»? С красным кончиком. Губная помада?
8.45. Странно — никакой записки. Пробный образец?
8.50. Но это не помада — что-то твердое. Может, и ручка. С моим именем! Приглашение на праздник от дальновидной компании, — например, открытие нового магазина «Губная помада»; а может быть, продукт Тины Браун — и следует приглашение на блистательный приём.
Да, вот так. Пойду, пожалуй, в «Койнз», выпью капучино. Но, конечно, без шоколадного круассана.
9.00. В кафе. Хмм… в восторге от маленького подарка, однако не уверена, что это шариковая ручка. А если так, совершенно непонятно, как она работает.
Позже. О боже, только уселась за столик с капучино и шоколадным круассаном — в кафе входит Марк Дарси, просто так, будто вовсе и не уезжал: в рабочем костюме, чисто выбритый, на подбородке маленький порез, заклеенный тонкой бумажкой, как обычно по утрам. Подошёл к прилавку, опустил на пол кейс и стал оглядываться, как будто что-то или кого-то искал. Увидел меня. В течение долгих секунд взгляд его постепенно смягчался (правда, не таял). Он повернулся за капучино. Я быстро приняла ещё более спокойный и уравновешенный вид. Марк подошёл к моему столику — с гораздо более деловым видом. Чуть не бросилась ему на шею.
— Привет! — резко поздоровался он. — Что это там у тебя? — И кивнул на подарок.
Еле ворочая языком от любви и счастья, передала ему коробочку.
— Не знаю, что это. Может, шариковая ручка?
Марк достал ручку из коробочки, повертел в руках, положил обратно, прямо как пушечное ядро, и сказал:
— Бриджит, это не образец шариковой ручки. Это, чёрт подери, пуля.
Еще позже. О господи боже! У нас не было времени обсуждать Таиланд, Ребекку, любовь — ничего.
Марк схватил салфетку, взял через неё крышку коробочки и закрыл.
«Когда среди раздоров и сомнений у всех исчезла почва из-под ног…» — прошептала я сама себе.
— Что?
— Ничего.
— Оставайся здесь. Не трогай это. Это пуля-угроза, — предупредил Марк.
Выскочил на улицу, посмотрел направо-налево — прямо как телевизионный детектив. Интересно: настоящие полицейские драмы похожи на телевизионные, а живописные пейзажи — на почтовые открытки или… Марк вернулся — вот что для меня самое главное, остальное всё наладится само собой, и всё будет чудесно.