* * *
12 мая, понедельник
Прихожу на работу — Ричард Финч, в отвратительном, гиперактивном настроении, скачет по всей комнате, жуёт и орёт на всех. (Секс-бог Матт — выглядел сегодня утром в точности как модель — шепнул Ужасному Харолду, что Ричард Финч под кокаином.)
Как бы то ни было, выяснилось, что директор канала завернул идею Ричарда заменить «Новости за завтраком» детальным освещением утреннего собрания команды «Британии у экрана». Учитывая, что вчерашнее «собрание» состояло из споров, кому из наших ведущих заниматься главной темой (а главная тема — читать новости Би-Би-Си и Ай-Ти-Ви), мне не кажется, что это была бы очень интересная программа. Но Ричард на ней просто помешался.
— Знаете в чём состоит проблема новостей? — взывал он, вытащив изо рта жвачку и отбросив её в сторону мусорной корзины. — Они скучные. Скучные, скучные, чертовски скучные!
— Скучные? — удивилась я. — Но сейчас там показывают начало работы первого лейбористского правительства за… за последние несколько лет!
— О боже! — воскликнул Ричард, сорвав с носа очки в стиле Криса Эванса.
— У нас что, новое лейбористское правительство? Это точно? Ну-ка, все, все! Идите сюда! У Бриджит сенсация!
— А как насчёт боснийских сербов?
— Проснись и понюхай кофе! — простонала Пачули. — Так они собираются продолжать стрелять друг в друга из кустов, да? Но это, кажется, вроде уже вчерашний день.
— Н-да-да-да! — подтвердил Ричард, все больше возбуждаясь. — Народ не хочет слушать про мёртвых албанцев в платках на голове, он хочет слушать про людей. Я думаю — «Вся нация». Я думаю — Фрэнк Бо, я думаю — парни на скейтбордах.
И теперь нам всем приходится обмозговывать народные интересы, например как пьют улитки или как старики прыгают на «тарзанке». Интересно, каким образом мы организуем «тарзанку» для престарелых, если… Ага, телефон, — наверняка Ассоциация моллюсков и мелких амфибий.
— О, привет, дорогая! Знаешь что?
— Мам, — угрожающе начала я, — я же просила тебя…
— Знаю-знаю, дорогая. Звоню, чтобы сообщить тебе кое-что очень печальное.
— Что?
— Веллингтон уезжает домой. Он произнёс в Ротари фантастическую речь. Абсолютно фантастическую! Знаешь, когда он говорил об условиях, в которых живут дети его племени, Мёрл Робертшоу просто рыдала. Рыдала!
— А я думала, Веллингтон собирал деньги на водный мотоцикл.
— Правильно, дорогая. Но он придумал замечательный приём — как раз подходит для Ротари. Сказал — пожертвуйте деньги, и я не только гарантирую кеттерингскому отделению десять процентов прибыли, но добавлю пять процентов, — если половину этой суммы отдадут на школу в его деревне. Благотворительность и небольшой бизнес — правда мудро? В общем, собрано четыреста фунтов и он возвращается в Кению! Строить новую школу! Вообрази! И всё благодаря нам! Устроил чудный показ слайдов Ната Кинга Коула, с подписью Дитя Природы. А на прощание сказал «хакуна матата!» — мы решили сделать эти слова нашим девизом!
— Здорово! — одобрила я и тут заметила, что Ричард Финч зло косится в мою сторону.
— Ладно, дорогая, мы думали, ты…
— Мам, — перебила я, — ты знаешь каких-нибудь пожилых людей, которые занимаются чем-нибудь интересным?
— Честное слово, вот глупый вопрос! Все пожилые люди занимаются чем-то интересным. Арчи — ты, конечно, знаешь Арчи Гарсайда, он заместитель депутата правительства, — прыгает с парашютом. Завтра, кажется, прыгает для спонсоров в пользу клуба Ротари, а ему девяносто два года. Девяностодвухлетний парашютист! Вообрази!
Через полчаса я направилась к столу Ричарда Финча с торжествующей улыбкой на устах.
18.00. Ура, всё чудесно! Совершенно реабилитированная в глазах Ричарда Финча, еду в Кеттеринг снимать парашютный прыжок. И это ещё не все: сама веду репортаж — главная тема.
* * *
13 мая, вторник
Не хочу больше быть глупышкой, пытающейся сделать карьеру на поприще телевизионной журналистики. Жестокая профессия. Забыла, какой это кошмар — работать в телевизионной группе и непосредственно общаться с доверчивыми, почти невинными представителями народа. Мне не позволили вести репортаж — слишком сложно: оттеснили на задний план. А вот спесивого, помешанного на карьере Грега послали в кадр. Дело в том, что Арчи не хочет прыгать — не находит хорошего места для приземления. Грег стоял на своём и всё повторял:
— Давай, папаша, мы теряем освещение!
Наконец заставил Арчи прыгнуть на вспаханное поле, на вид мягкое. Однако, на беду, это оказалось не вспаханное поле, а канализационные резервуары.
Однако, на беду, это оказалось не вспаханное поле, а канализационные резервуары.
* * *
17 мая, суббота
129 фунтов; порций алкоголя — 1; сигарет — 0; внезапных фантазий о ребёнке — 1; внезапных фантазий о Марке Дарси, всё о том, что он снова увидит меня, поймёт, как я изменилась, насколько я самодостаточна, т.е. стройная, хорошо одетая и т.д., и снова влюбится в меня, — 4 72.
Совершенно измотана после рабочей недели; слишком обессилена, чтобы вылезти из постели. Кто бы за меня встал, спустился вниз, принёс газету, а ещё шоколадный круассан и капучино. Наверно, всё же останусь лежать — почитаю «Мари Клер» и сделаю маникюр, а потом, может, узнаю, не хотят ли Джуд и Шеззер сходить в «Джигсо». Так хочется купить что-нибудь новенькое — тогда Марк, как увидит меня на следующей неделе, сразу поразится, как я изменилась… Га-а-а, звонок… Разве нормальный человек звонит кому-нибудь в дверь в десять утра в субботу? Что они все, с ума посходили?