Бриджит Джонс. На грани безумия

Бешено уставляюсь на бутылку «Малибу», пытаясь собраться с мыслями. Это никак не может быть дядя Джеффри. Снова оборачиваюсь — беседует с мальчиком на вид лет семнадцати. Дядя Джеффри, точно он!

Заколебалась, не зная, что делать. Мелькнула мысль плюнуть на сигареты и убежать, пощадить чувства Джеффри. Но затем какая-то злая внутренняя мстительность заставила меня вспомнить, сколько раз Джеффри оскорблял меня в своём кругу и вопил при этом изо всех сил. Ха! А-ха-ха-ха! Теперь дядя Джеффри на моей территории.

Собиралась уже подойти и заорать изо всех сил: «Кого я вижу! Фрр! Нашёл себе сосунка!» И тут кто-то хлопает меня по плечу. Оборачиваюсь — никого; кто-то хлопает меня по другому плечу — любимая шутка дяди Джеффри.

— А-ха-ха-ха-ха, что здесь делает моя маленькая Бриджит — ищет парня? — рычит он.

Поверить не могу — поверх жилета успел надеть жёлтый свитер с пумой, мальчик исчез: Джеффри пытается нагло выкрутиться.

— Здесь ты никого не найдёшь, Бриджит, — по мне, они все тут похожи на Джулиана Клариса. Надуют и денег не попросят! А-ха-ха-ха! Зашёл вот только купить пачку «панателлы».

В этот момент появляется мальчик: в руках держит кожаную куртку, явно взволнован и смущён.

— Бриджит, — произносит дядя Джеффри, будто весь кеттерингский клуб «Ротари» стоит у него за спиной, но тут у него сдают нервы — поворачивается к бармену: — Эй, парень! Где «панателла», которую я просил? Двадцать минут уже жду!

— Что вы делаете в Лондоне? — с подозрением спрашиваю я.

— В Лондоне? Приехал по делам «Ротари». Он, знаешь ли, не твоя собственность, Лондон.

— Привет, меня зовут Бриджит! — многозначительно обращаюсь я к мальчику.

— Ах да… Это, э-э-э… Стивен, хочет устроиться на работу в министерство финансов, правда, Стивен? Даю ему тут кое-какие советы. Ладно, пойду, пожалуй. Будь хорошей девочкой! А не сможешь — будь осторожна! А-ха-ха-ха! — И дядя Джеффри пулей выскакивает из паба.

Мальчик следует за ним, обиженно оглядываясь на меня.

Когда я вернулась домой, Джуд и Шез едва поверили, что я упустила такую возможность взять реванш.

— Только подумать, что ты могла ему сказать! — с удивлённым сожалением закатила глаза Шез. — «Ну что ж, рада видеть, что вы наконец нашли себе парня, дядя Джеффри-и-и-и! Посмотрим, долго ли это продлится на сей раз. Испаряются — тю-тю-у-у!»

Однако у Тома на лице образовалось довольно неприятное выражение торжественного сочувствия.

— Это трагедия, трагедия! — вспыхнул он. — Столько мужчин по всей стране живут во лжи! Только представьте себе все эти тайные мысли, стыд и желания, которые пожирают их сознание в замкнутом пространстве между диваном и окном! Он, возможно, ходит в Хэмпстед Хет. Он, возможно, идёт на ужасный, ужасный риск. Ты должна с ним поговорить, Бриджит!

— Слушай, — вмешалась Шез, — заткнись.

Ты должна с ним поговорить, Бриджит!

— Слушай, — вмешалась Шез, — заткнись. Ты напился.

— У меня такое ощущение, будто я оправдана, — медленно и задумчиво проговорила я.

Принялась объяснять: давно подозревала — тот мир Самодовольных Женатиков, который демонстрировали Джеффри и Юна, вовсе не таков, каким кажется, а значит, я не урод и жизнь в нормальной, гетеросексуальной паре не единственный указанный Богом путь.

— Бридж, заткнись, ты тоже напилась! — оборвала меня Шез.

— Ура! Давайте вернёмся к своим делам. Нет ничего противнее, чем когда другие отвлекают тебя от твоих собственных переживаний! — обрадовался Том.

После этого мы все набрались по полной программе. Получился совершенно фантастический вечер. Как сказал Том, будь у мисс Хэвишем весёлые друзья, которые её развлекли бы, — не сидела бы так долго в своём свадебном платье.

* * *
28 апреля, понедельник

128 фунтов; порций алкоголя — 0; сигарет — 0; бой-френдов — 0; звонков от Строителя Гари — 0; возможностей найти новую работу — 0 (многообещающе); походов в спортзал — 0; походов в спортзал за этот год — пока 1; стоимость годового абонемента в спортзал — 370 фунтов; стоимость единственного посещения спортзала — 123 фунта (оч. плохая экономия).

Так, сегодня решительно начинаю программу посещений спортзала, чтобы иметь возможность говорить всем вокруг: «Да, это трудно. Да, это работает», как партия консерваторов, и все мне будут верить (а не как им) и думать, что я достойна восхищения. Хотя, боже мой, уже 9.00. Тогда пойду вечером. Где этот проклятый Гари?

Позже. В офисе. Ха-ха! А-ха-ха-ха-ха! Сегодня на работе было потрясающе.

— Ну что, Бриджит, — начал Ричард Финч, когда мы все собрались за столом. — Тони Блэр; женские комитеты; новые направления в политике; всё, что касается женщин, — какие предложения? Ни малейшей связи с Колином Фёртом, — если, конечно, тебе удастся.

Красиво заулыбалась, разглядывая свои записи, и подняла взгляд, полный достоинства и уверенности.

— Тони Блэр должен вынести на рассмотрение Кодекс любовных правил для Одиночек! — немного помедлив, объявила я.

— Вот как? — отозвался Ричард Финч.

— Н-да, — кивнула уверенно.

— Не кажется ли тебе, — продолжал он, — что наш потенциальный новый премьер-министр мог бы потратить свое время на вещи поважнее?

— Только подумайте об огромном количестве рабочих часов, потерянных из-за рассеянности или плохого настроения, потраченных на обдумывание сложных ситуаций или ожидание телефонных звонков, — возразила я. — Это легко сравнить с болью в пояснице. Кроме того, во всех других культурах есть особые ритуалы ухаживания, а мы действуем в плохо определённом мире, где мужчины и женщины все больше отчуждаются друг от друга.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106